— Несите сюда, — повторил Уокер. — Несколько дней мы продержимся. Крепость — ответ на наши молитвы: хоть какая-то опора в этом гнусном месте.
Поросячьи глазки солдата выражали несогласие. Он небрежно отсалютовал. Уокер явно терял власть.
— Как вы нас нашли? — спросила Пиа.
— По вашему свету, — ответил полковник.
— По какому свету?
Лампы Айка, поняла Али. Вот так тайна для двоих. Маяк в ночи.
— Вы нашли шахту-пять, — констатировал Сперриер.
— Половина досталась хейдлам.
— Дьявол не дремлет, — раздался новый голос, и в комнату вошел Монтгомери Шоут.
— Вы? До сих пор живы? — удивилась Али.
Она не могла скрыть отвращения. Одно дело — их бросили солдаты, но Шоут был свой, член экспедиции; он знал о грязных планах полковника и молчал. Его предательство гораздо хуже.
— Мы просто совершили небольшую экскурсию, — заявил Шоут. У него был старый синяк на щеке и свежий под глазом — его, очевидно, били. — В последнее время хедди нас что-то невзлюбили. Ребятам пришлось трудиться по две смены подряд — они и меня не забывали. Начинаю думать, что наша грандиозная экспедиция может потерпеть неудачу.
Но Уокер, видно, был не в настроении пререкаться с придворным шутом.
— Здешнее побережье населено?
— Я видела только троих, — ответила Али.
— Троих или три? Три населенных пункта?
— Троих хейдлов.
— И все? Никаких поселков? — Заросшие черными космами губы полковника расползлись в улыбке. — Тогда, слава богу, мы от них оторвались. По воде они нас не выследят. Мы спасены. Еды у нас на два месяца, и еще есть устройство Шоута.
Шоут погрозил пальцем:
— Эй-эй! Не сейчас. Мы же договорились — еще три дня на запад. Потом будем говорить о возвращении.
— А девушка где? — поинтересовалась Али. Когда входили солдаты, она заметила, что у многих на поясе и на ремнях рюкзаков болтаются отрезанные пальцы с когтями, уши, куски женских и мужских гениталий. В памяти ее всплыли строки Йетса:
— Я ее недооценил, — проскрежетал полковник.
Ему требовался морфий. Али подозревала, что солдаты тоже им пользуются.
— Вы ее убили!
— Стоило бы. От нее никакого проку.
Он махнул рукой. Двое солдат втащили девушку и привязали к стене.
Первое, что Али заметила, был ее запах. От девушки пахло потом, калом, еще чем-то резким. Волосы пропитались дымом. По скотчу, которым был заклеен рот, текла кровь и слюна.
— Что вы сделали с девочкой?
— Мои ребята не смогли устоять, — пояснил Уокер.
— И вы им позволили?..
Уокер уставился на Али.
— Вся такая правильная? Ты-то не лучше других. Всем от нее что-то нужно. Давай составляй свой словарь, сестра! Только без разрешения отсюда не выходить!
Трой встал и накинул свою куртку девушке на плечи. Его галантность заставила пленницу отпрянуть; затем она раздвинула ноги, насколько позволяла веревка, и подставила себя. Трой шарахнулся назад.
— Я бы в такую не влюбился, — захохотал Уокер. — Зверюга. По-настоящему дикая.
Али и Трой попытались покормить девушку.
— Что это вы делаете? — возмутился солдат.
— Отрываю скотч, — ответила Али. — Как же она будет есть?
Солдат сорвал скотч и быстро убрал руку. Девушка едва не перекрутилась на проволоке, рванувшись к нему. Али отшатнулась. Зал загремел хохотом.
— К вашим услугам, — сказал солдат.
Кормить пришлось с осторожностью. Али тихонько заговорила с девушкой, назвала свое и Троя имя, попыталась ее успокоить. Человеческая пища была ей вредна, но девушка ела. Один раз она выплюнула яблочный сок и пробормотала что-то жалобное — слова прозвучали неожиданно мягко. Дело было не столько в тихом голосе, сколько в интонации. Несмотря на свирепость, у девушки стал почти благочестивый вид. Казалось, она обращается к пище или читает молитву. Нрав у нее был не простой, но и не свирепый.
Когда с кормежкой закончили, пленница улеглась на каменный пол и закрыла глаза. Между едой и сном не было никакой паузы. Она просто пользовалась, чем могла.
Прошло два дня. Айк не показывался. Али чувствовала, что он где-то рядом, но найти его не смогли.
Надеясь выпытать код устройства, солдаты избили Шоута до бесчувствия. Его упрямство привело их в ярость, и они остановились только тогда, когда Али загородила его собой.
— Убьете его — и кода не узнаете, — сказала она.
Теперь к ее заботам добавился Шоут, а ведь Али уже ухаживала за полковником и некоторыми солдатами. Кто-то же должен это делать. Все-таки Божьи твари.
Уокер время от времени впадал в лихорадку. Он ругался на разных языках. Солдаты злобно переглядывались. Али все больше волновалась. Одно утешение — Айка так и не удалось найти.
На вторую ночь Трой попытался не дать солдатам уволочь девушку наружу — там уже ждали их товарищи.
Солдаты начали бить его пистолетом и не остановились бы, но девушка стала хихикать, и они потеряли к антропологу интерес. Ее вернули не скоро, всю потную, с заклеенным ртом. Все еще истекая кровью, Трой помог Али помыть ее водой из бутылки.
— Она уже рожала, — вполголоса сказал он. — Ты заметила?
— Ты ошибаешься, — возразила Али.
Однако среди татуировок и полос грязи она разглядела следы растяжек. Ареолы сосков были темные. Просто раньше она не обратила внимания.
На третью ночь солдаты снова пришли за девушкой. Несколько часов спустя ее привели обратно, почти без сознания. Когда Али и Трой мыли ее, Али начала тихонько напевать мелодию, сама того не замечая, пока Трой не окликнул:
— Али, смотри!
Али подняла глаза от кровоподтеков на бедрах и увидела, что девочка уставилась на нее, а по щекам у нее катятся слезы.
Али запела снова:
Девушка зарыдала. Али совершила ошибку — попыталась ее обнять. Ее жалость вызвала настоящую бурю — девушка начала пинаться и толкаться. Али постигло ужасное озарение: у несчастной когда-то была мать, которая пела этот гимн.
Ночь Али провела, наблюдая за пленницей. В свои четырнадцать лет девочка была больше женщиной, чем Али в тридцать четыре. Она была замужем или, во всяком случае, у нее был мужчина. И даже, оказывается, был ребенок. И теперь, когда ее так жестоко насиловали, ей удалось сохранить рассудок. Удивительная сила духа.
Утром Твиггсу — впервые после того, как он перестал голодать, — потребовалось выйти в туалет. Поскольку Твиггс — это Твиггс, он и не подумал попросить разрешения. И один из охранников его застрелил.
Относительной свободе ученых пришел конец. Уокер приказал всех связать и отвести в глубину крепости. Али не удивилась. Она уже давно поняла, что с ними так или иначе расправятся.
