– Интересная мысль…
– Она погибла?
Я внезапно разозлился. Не люблю, когда кто-либо касается этой наболевшей темы. Но сдержался, ответил спокойно:
– Просто ушла… давай поговорим о чем-нибудь другом.
– Ты знал Остина Валигаса? Ты был его другом?
– Нет, я никогда не видел его лично. Я знаю его отца.
– Он и просил тебя его отыскать?
– Да.
– Как же тебе удалось… Я хочу сказать, что в наш мир люди из-за Сферы попадают только случайно…
– Долго объяснять. Извини. Лучше скажи, как тебе музыка сиглайзера.
– Эта музыка не для нашего мира, – задумчиво проговорила Онни. – Такая музыка способна убивать и исцелять. Я была не готова к чему-то подобному… Я забыла, кто я такая и где нахожусь, а это опасно.
Глубокомысленное замечание.
– В чем-то ты права, музыка сильная. Но в моем мире такая музыка привычна…
– Лысуны! – вдруг резко крикнула сотница, встрепенувшись, словно гончая, почуявшая дичь. – Надо прибавить ходу, эти твари могут доставить нам множество неприятностей!
Шпоры эрсеркерши с силой впились в чешуйчатые бока дракха, и тот рывком вырвался на полкорпуса вперед. Злыдень с горловым ворчанием тут же сократил разрыв, причем без моего вмешательства. В звере взыграло чувство соперничества. Я снова обострил ментальный слух. Те же самые звери, которых я пуганул раньше, решились-таки подойти ближе, хотя и не так близко, как в первый раз. Ты полна неожиданностей, женщина-воин. С дороги невозможно разглядеть зверей в глубине леса, до их стаи не меньше двухсот метров, выходит, у тебя есть определенное ментальное чутье, сходное с моим. Чутье эрсеркера?
Я вновь сотворил усиленный образ лорка и напустил его на преследователей, красочно и подробно представив, как ловлю одного из них и одним движением жутких когтистых лап разрываю надвое. Из леса донесся вой ужаса. Стая бросилась прочь, удаляясь с поистине феноменальной скоростью для бега по пересеченной местности с препятствиями, а я еще и наподдал им вслед, расширив скан-сеть до трехкилометрового диаметра.
– Как ты это сделал?! – вскрикнула женщина, хватаясь одной рукой за эфес меча и рывком выдвигая лезвие на ширину ладони. – Как ты вызвал эту жуткую тварь?
О Небо, она почувствовала! Мое уважения к ее способностям многократно возросло… Скорее всего, первый раз моего «страшилу» ей помешала ощутить музыка сиглайзера, теперь же ее восприятие было открыто.
– Я лишь представил… – Я пожал плечами, внутренне посмеиваясь. – Такие звери водятся в моем мире.
Онни Бельт с лязгом задвинула меч обратно и мрачно бросила:
– Я рада, что не живу в твоем мире.
Причем сказано это было таким тоном, что мне впору было оскорбиться за свой мир, но тут я
Точно.
За нами, примерно в трех километрах, бешено несся довольно большой отряд дал-роктов. Причем они постепенно нагоняли, ведь у каждого из них был такой же чарс, как и подо мной, – боевые собратья Злыдня. А впереди них, словно вздернутое в атакующую позицию копье, неслась жгучая иссушающая злоба. Адресованная лично мне.
13. Застава
Утро выдалось очень холодным.
Ежась под вилсиговым кожухом, Йевелд приподнялся на лежаке, сонно оглядывая полутемное помещение караулки. Из чаши эхолова доносилась множественная ритмичная дробь, пока тихая, но постепенно нарастающая, которая и потревожила его чуткий сон. Кого это несло в такую рань, Тьма их забодай? Не дают отдохнуть нормальному человеку. Впрочем, сам виноват. Заигрался с напарником в чашечки до середины ночи, вот теперь и глаза продрать не может.
Йевелд накинул кожух на плечи и зашнуровал на груди, затем пристегнул оружейный пояс с мечом. Места здесь были неспокойные, совсем под боком – граница владений дал-роктов, и хотя те много лет уже не беспокоили земли Хааскана, но береженого Свет Истинный бережет. Да и лысуны, любители человечинки, постоянно в округе шастают, эти мерзкие твари только острую сталь и уважают.
На соседнем лежаке заворочался напарник, высунул из-под кожуха патлатую голову и хрипло пробормотал в рыжую спутанную бороду, скрывавшую лицо едва не до бровей:
– Обоз, что ли?
– Тебе бы только о жратве думать, Крашен. Уши раскрой. Несутся во весь опор, словно Вестники у них на хвосте висят. Как бы не гонец самого светлейшего, этот ждать долго не будет, сразу по шее съездит за нерасторопность.
Крашен выпростал из-под кожуха руку и озадаченно почесал в затылке.
– Амулет у нас последний.
