– Ну, оттащили бы чужака-космонита от нашего парня.
– Думаешь, удалось бы?
На этот раз никто не издал ни звука.
Диджи наклонился к ним.
– Ситуация такая: не ваше дело задираться с иноземцами, так что вы похудеете на недельное жалование каждый. И вот еще что: если кто из вас скажет о случившемся кому-нибудь – на корабле или вне его, сейчас или позже, по пьянке или с горя – вас всех понизят до ученика шкипера. Проболтается один – понизят всех четверых. Так что приглядывайте друг за другом. И если станете возникать во время этого путешествия, пикнете не по уставу, окажитесь в карцере.
Четверо вышли, угрюмые, пристыженные, поджав губы. Нисс остался. По его лицу расплывался синяк, руки явно чувствовали себя неловко.
Диджи смотрел на него угрожающе спокойно, а Нисс водил глазами то вправо, то влево, то в пол, только не в лицо капитану.
И лишь когда глаза Нисса случайно встретились с глазами капитана, тот сказал:
– Ну и красавчиком ты стал, как связался с этим неженкой-космонитом вполовину меньше тебя! В следующий раз прячься, когда увидишь кого-нибудь из космонитов.
– Слушаюсь, капитан, – униженно пробормотал Нисс.
– Ты слышал или нет мои инструкции? Перед отлетом с Авроры вам было сказано, чтобы космонитке и ее спутникам не докучать и не лезть с разговорами.
– Капитан, я просто хотел вежливо поболтать, пообщаться. Нам интересно было посмотреть на нее поближе. Мы не хотели ничего плохого.
– Ничего плохого? Ты спросил, сколько ей лет. Это входит в твои обязанности?
– Просто полюбопытствовал. Хотел знать.
– Один из вас делал непристойные намеки.
– Не я, капитан.
– Кто-то другой? А ты извинился за это?
– Перед космонитами? – с ужасом спросил Нисс.
– Конечно. Вы действовали против моих приказов.
– Я не хотел вреда, – упрямо повторил Нисс.
– И мужчине не хотел повредить?
– Он сам поднял на меня руку, капитан.
– Знаю. А почему?
– Потому что он приказывал мне уйти.
– А ты не стерпел этого?
– А вы бы стерпели, капитан?
– Ладно. Ты не стерпел. Ты упал. Прямо мордой. Как это случилось?
– Право не знаю, капитан. Он очень проворен. А захват у него прямо железный.
– Так и должно быть. На что ты надеялся, идиот? Он и есть железный.
– Как это, капитан?
– Ты, видно, не знаешь историю Илии Бейли?
Нисс смущенно потер ухо.
– Я знаю, что он какой-то ваш пра-прадед, капитан.
– Это-то все знают по моей фамилии. Ты никогда не видел фильм о его жизни?
– Я не охотник до исторических фильмов, капитан, – он пожал плечами, но тут же сморщился и решил больше этого не делать.
– Ты когда-нибудь слышал о Р. Дэниеле Оливо?
– Он был другом Илии Бейли.
– Ну да. Значит, ты кое-что знаешь. Ты знаешь, что такое «Р» в этом имени?
– Это значит «робот». Правильно? У него был друг-робот. В те времена на Земле были роботы.
– Они и сейчас есть. Но Дэниел не просто робот. Он был космонитским роботом и видом похож на космонита. Подумай об этом, Нисс, и сообрази, кто тот космонит, что задал тебе трепку.
Глаза Нисса округлились, лицо побагровело.
– Вы хотите сказать, что космонит – ро…
– Это Р. Дэниел Оливо.
– Капитан, но ведь прошло двести лет…
– Да. И космонитская женщина была личным другом моего предка Илии. Она прожила, если хочешь знать, 235 лет, а думаешь, робот не мог? Ты пытался драться с роботом, дурачина.
– Почему же вы об этом не сказали? – воскликнул Нисс в благородном негодовании.
– А зачем? Ты спрашивал? Слушай, Нисс. Ты слышал, что я сказал другим насчет того, чтобы придержать язык? Это относится и к тебе, только в большей степени. Они всего лишь члены экипажа, а тебя я хотел сделать главой команды. ХОТЕЛ. Чтобы управлять командой, нужно иметь мозги, а не только мускулы. Теперь это дело стало для тебя труднее, потому что тебе придется доказывать наличие мозгов вопреки моему твердому убеждению, что у тебя их нет.
– Капитан, я…
– Молчи. Слушай. Если эта история выйдет наружу, те четверо станут учениками шкипера, но ты станешь никем. Ты никогда больше не ступишь ни на один корабль.
И присматривай, чтобы никто из команды не смел ее оскорблять. Ты отвечаешь за это. И лишаешься двухнедельного жалования.
– Ка-апитан, – жалобно сказал Нисс, – другие…
– На других я меньше полагался, Нисс, поэтому и наказал их меньше. Проваливай.
Диджи бесцельно играл фотокубиком, что всегда стоял на его столе. Когда кубик поворачивался, он темнел. Поставленный на любую грань, он светлел, и в нем появлялось трехмерное изображение улыбающейся женщины. Команда поговаривала, что на каждой из шести сторон появлялись различные женщины. Так оно и было.
Джемни Озер следил за появлением и исчезновением изображений без всякого интереса. Теперь, когда корабль был обезопасен – по крайней мере против предполагаемых вариантов атаки – было время подумать о последующих шагах.
Однако Диджи подходил к делу кружным путем, а может, и вовсе не подходил. Он сказал:
– Конечно, это вина женщины.
Озер пожал плечами и погладил бороду, как бы уверяя себя, что он, во всяком случае, не женщина. В противоположность Диджи, на верхней губе Озера красовались роскошные усы.
– По-видимому, – продолжал Диджи, – прибытие на родную планету прогнало у нее всякую мысль об осторожности. Она вышла из корабля, хотя я и просил ее не делать этого.
– Вы должны были ПРИКАЗАТЬ ей не выходить.
– Не знаю, помогло ли бы это. Она аристократка, привыкла сама приказывать своим роботам. Кроме того, я хочу сотрудничать с ней, а не ссориться. И еще… Она была другом Предка.
– И до сих пор жива, – сказал Озер, покачивая головой. – Прямо мороз по коже. Старая старуха.
– Да, но выглядит совсем молодой. И привлекательной. И нос кверху. Не ушла, когда ребята подошли к ней. Не пожелала пожать им руки. Ну, ладно, это дело прошлое.
– Капитан, а правильно ли было сказать Ниссу, что он дрался с роботом?
– Правильно! Правильно, Озер. Если бы он думал, что его побил и унизил перед товарищами женственный космонит меньше и легче его, он навеки стал бы для нас бесполезным. Это полностью сломало бы его. И нам не нужны слухи, что космониты – супермены. Поэтому я так строго приказал помалкивать об этом случае. Нисс будет крепко следить за ребятами, и если это дело не распространится, никто не узнает, что космонит был роботом. Но я полагаю, что в этой истории есть одна хорошая сторона.
– Какая, капитан?
– Она заставила меня подумать о роботах. Много ли мы знаем о них? Что, например, знаешь ты?
