морем и солеными брызгами, хотелось расслабиться и ни о чем не думать. Таящая ночь казалась теплой и приятной. Чужие звезды еще сияли на светлеющем небе, и неожиданно для себя я узнал Южный Крест.
– Итак, – начал Иван голосом профессионального экскурсовода, – место сие называется островом Раскаяния. Кораллы тут уже не растут – холодно для них. Нефти нет, и ничего такого тоже нет, поэтому никто не живет. Да и земли мало – где тут жить? Высота маяка – семьдесят метров над уровнем воды в прилив. Построен еще в середине девятнадцатого века, и его задачей было помогать судам не натыкаться на остров и на рифы вокруг него. Предшественник мне рассказывал, что в особо ясные дни видно, как вдалеке проходят суда. Сам-то я только один раз видел какую-то яхту, я вообще редко на океан смотрю, времени нет. От гула волн, вначале по телу даже мурашки бежали, становилось жутко и тоскливо. Но это – временно, быстро привыкнешь. Береговая линия острова постоянно размывается и, если ничего не делать, то обрушивается в океан со скоростью почти метр в год.
– А этот маяк, он хоть крепко держится? – обалдело спросил я. Мне никак не удавалось отойти от шока, и говорил я как-то автоматически, не задумываясь. – В море не свалится?
– Сейчас уже нет, не свалится. Укреплен такими же гранитными глыбами. – Иван шлепнул рукой по камню, на котором сидел. – Вот. Раньше-то он далеко от берега стоял, а теперь почти у самой воды оказался… тает островок. Скоро один маяк и останется, и если его закроют, как большинство, то постепенно разрушится и волны размоют его развалины. Маяки уже практически никому тут не нужны – теперь же везде спутниковая навигация, радары и прочая умная техника. Этот тоже давно бы уж бросили, если б не международный проект «Save Lighthouses», в России его называют – «Спасение маяков». Кстати, о спасении. Когда постепенно начали укрепление береговой линии, то каждое лето привозили свежую партию гранитных глыб. Еще остался небольшой кусочек, и теперь ты их принимать будешь. Скала-то только на вид крепкая, а на самом деле – трухлявая, и волны размывают ее. Особенно после штормов заметно. Вот настанет зима, подует с юга, сам убедишься.
– Так что, значит, я тут надолго?
– А ты думал? Год, самое меньшее. Если кого-то удастся заманить раньше – то считай, что тебе крупно повезло. Твое счастье. А нет – так нет. Говорят, что примерно год ловушка отдыхает, и никто не попадается. А потом – снова открывается и начинает активно действовать, хотя – всякое случается. Работает она просто: звенит звонок, и это означает, что переход открылся, и пора встречать гостя. Откуда- то я всегда знал, кто ко мне пожаловал. Если пришелец был еще не готов или явно не подходил, то я просто его игнорировал. Я тихо сидел и ждал – что будет? Если он застревал тут, дурел от неожиданности и не мог вернуться сам, приходилось появляться и помогать. Если уходил, то и ладно – я вообще не показывался. Моим предшественником был американец из Техаса – я практически не понимал, что он говорит. Объяснились кое-как, почти на пальцах. Он ушел, а я остался. Уже два года и три месяца. Восемьсот двадцать два дня. Майкл, ну, предшественник мой, тут почти три года просидел. А его предшественник, вроде бы меньше года, тут не угадаешь. Майкл меня-то не сразу поймал. Ему первоначально какие-то бабы все попадались. Он бы может и рад женщину у себя оставить, хоть бы временно – совсем мужик озверел от одиночества, но невозможно это, запрет. Да не только бабы – и мужики в истерику почему-то сразу впадали, начинали орать, с ума сходить. Один шибко религиозным оказался, второй просто психанул. А согласие необходимо.
– А если я откажусь?
– Можешь, только не рекомендую этого. Знаешь почему? Вот смотри. Видел, какое тут место? Видел, какое здесь солнце? Это сейчас осень, а летом просто рай. Потом же всю жизнь жалеть будешь что от такой халявы отказался.
– Это летом. А зимой?
– Да, честно скажу – зимой – похолоднее. Но – тоже вполне кайфово. Холодный ветерок временами дует, а иногда и снег может упасть – но ненадолго, тает почти сразу. Больше трех лет тут мало кто сидит – редко надолго застревают. Только Майклу так повезло. Обычно года полтора – два. За это время – отдохнешь, здоровье поправишь, и мудрости наберешься. Ты же фрилансер? Вот и работай на здоровье! Смотри – к твоим услугам высокоскоростной интернет, жратва по твоему списку, раз в месяц из Лорд-Хоув- Айленда прилетает вертолет…
– Откуда прилетает? – не понял я.
– Из Лорд-Хоув-Айленд – ближайший аэропорт. Австралийцы, ну, местные, его как-то по-своему называют, никак не запомню как. Короче – присылаешь куратору список, прилетает вертолет и привозит на месяц продукты. Мусор увозит – экологию надо охранять. Живи себе на всем готовом! Быт вполне на уровне, все есть. В случае выхода из строя оборудования – доставят замену. Здесь два компьютера, если испортятся, то не оба же сразу. Да и если б сразу – каждый день ты обязан выходить на связь, и если не вышел – то уже одно это сигнал беды и к тебе вылетит вертолет. В крайнем случае – есть радио, уже анахронизм, как понимаешь. Если что форс-мажорное случится – то срочная эвакуация, но это только если случится. Врать и забывать не советую – если напрасно эвакуируют, то привезут тебя в Лорд-Хоув-Айленд, выяснят, что ничем не заболел, и выставят счет за напрасный вылет. Чем платить будешь? То-то! Вот и попадешь в местную тюрягу. Дорогу домой тоже никто не гарантирует, да и работой не обеспечит. А тюрьма – везде тюрьма, так что не советую. Зато здесь тебе будут платить и зачислять на счет вполне приличные деньги. С этого же счета ты и будешь заказывать себе еду на месяц. Тут большой холодильник, и вообще все современные удобства. Кстати – денег остается вполне прилично, поэтому можешь заказывать что угодно, для души, так сказать. Разве что девочек заказать не сможешь, даже за большие деньги. Категорический запрет.
– А вода? – мне все еще казалось, что я сплю. Только вот сон какой-то чрезмерно яркий. Неотличимый от реальности. – С водой-то тут как?
– Да, с пресной водой, знаешь ли, проблемы. Питьевая вода привозная, и покупается за свой счет. На месяц тебе положено шестьдесят литров, это так сказать, по умолчанию. Обычно хватает, хочешь – заказывай больше. Вертолет прилетает раз в месяц, по первым числам, если только не выходной. А если выходной – то в ближайший понедельник. Так, что тут еще… Мыться и купаться лучше в море, но зимой это уже бывает проблематично. Да, после купания в океане прими душ. Если доплатить, привезут воду для душа, но это считается дурным тоном – тут есть система сбора дождевой воды, и для технических целей хватает, как правило. Разберешься потом. В принципе, можно делать так: смешивать дождевую с океанической. Это даже полезно. А вот мыться чисто морской водой не советую, потом разъедает в разных местах, и кожа начинает болеть. Не у всех говорят, но у некоторых. У меня лично болела. Так, с этим вроде бы все…
– Слушай, а этот проект, это спасение маяков, вообще-то на какие деньги живет?
– Официально считается, что на добровольные пожертвования. Благотворительность, типа. Ну, смотри – на сайте зарегистрировано чуть ли не два миллиона человек со всего мира. Если хотя бы три процента этого народа оторвет жопы от кресел и перечислит по сотне баксов, то… Впрочем, тем, у кого имеются электронные кошельки, и жопы отрывать не понадобится. Но это официально, а как там на самом деле – тебе пока знать не положено.
– Круто.
– Так, теперь об устройстве маяка, – продолжил Иван свою лекцию. – Вниз и наружу винтовая лестница, это ты уже видел. Есть подвал, но он закрыт и там нет ничего интересного. Наверх, туда где лампа, лестница тоже винтовая, но с боле с крутыми ступенями. Там, на самом верху, открывается умопомрачительный вид на островок и океан, я тебе покажу потом. Тут, как поют в попсовых песнях, слова пусты – надо смотреть и все видеть самому. Для подачи светового сигнала используется лампа в тысячу люкс. На лампу не смотри – глаза можешь повредить. Все электричество идет от атомной батареи, хватает на все нужды. Что еще… Ты не бойся, там полная изоляция, никакая радиация не проходит. Счетчик радиации тут имеется, но от обычного этого вот гранита, – Иван хлопнул рукой по глыбе, на которой мы сидели, – и то больше излучения, чем от той батареи, даже если вплотную к корпусу приложить…
– Погоди, а…
– Что?
– А что подумают мои родственники и друзья? – вдруг спросил я то, что казалось не самым важным при возникшей ситуации.
