авианосца. Собираясь покинуть корабль, матросы снимали ботинки, и постепенно целый ряд ботинок выстроился на полетной палубе - все они аккуратно стояли носками в сторону борта.
Дюжина концов с узлами была сброшена с поручней вниз, и сначала первые смельчаки, а затем уже непрерывный поток людей начали спуск. Лейтенант Уильям Криншоу вспомнил, как в училище инструктор учил их лазить по канату, объясняя, что при спуске самое главное тщательно перехватывать руки. Однако между теми канатами, что висели в спортивных залах Аннаполиса, и теми, что свисали с поручней 'Йорктауна', была большая разница - в училище канаты не были покрыты грязью, маслом и мазутом. Поэтому, когда Криншоу попытался использовать полученные в училище знания, он сорвался с каната и упал в воду.
Матрос Мелвин Франц начал спуск вполне благополучно, но ему на голову упал кто-то спускающийся сверху. Они вместе упали в воду. Боцман Бриггс также сорвался с каната, и, погружаясь в воду, подумал о том, что ему уже не выплыть, несмотря на спасательный жилет. Не считая обычной формы, на боцмане были надеты сапоги, тяжелый свитер и пояс с двумя пистолетами. Но все-таки спасательный жилет выбросил его на поверхность.
Капитан 2-го ранга Рэй спускался вниз, зажав в зубах свою неизменную трубку, показывая пример своим хладнокровием. Один юный матрос сказал, что с первого дня службы мечтал нырнуть в воду прямо с полетной палубы авианосца, но это категорически запрещалось. Он воспользовался случаем и осуществил свою мечту.
Хлынувшее из пробитых цистерн топливо толстой пленкой покрыло поверхность воды вокруг авианосца. Людей тошнило и рвало, пока они доплывали до чистой воды.
Экипаж уже почти полностью покинул авианосец, а внизу в операционной Дэвис и Френч, все еще не зная ничего, продолжали оперировать раненого матроса. Когда операция закончилась, Дэвис вышел и позвал санитаров, чтобы те унесли раненого. Никто не отозвался. Тогда Дэвис спросил пробегавшего мимо какого-то матроса, куда девались санитары, и только тогда узнал, что уже давно отдан приказ оставить корабль. Дэвис и Френч вынесли раненого на полетную палубу. Затем Дэвис снова спустился вниз, чтобы проверить, не остался ли кто-нибудь в лазарете. В полной темноте это было трудно сделать, он крикнул несколько раз и, не получив ответа, снова поднялся на палубу. На корабле уже не было никого, и Дэвис, спускаясь вниз по канату, был уверен, что покидает авианосец последним.
Но на мостике еще находились капитан 1-го ранга Букмастер и старший помощник командира капитан 2-го ранга Кайфер. Букмастер приказал старпому покинуть 'Йорктаун'. Немного поколебавшись у борта, Кайфер начал спускаться по канату. Сорвавшись, старпом ударился о корпус корабля и сломал себе ногу, но это не помешало ему отплыть на безопасное расстояние от авианосца.
Завершив последний обход корабля, капитан 1-го ранга Букмастер также спустился по канату вниз. Он подплыл к одному из спасательных плотиков, но тот оказался переполненным ранеными, и командир авианосца продолжал плыть, держась за леер плотика.
Шлюпки и катера с эсминцев подводили переполненные людьми плотики к бортам своих кораблей. За борт были спущены грузовые сети, и сотни мокрых, измазанных мазутом людей начали подниматься на палубы эскадренных миноносцев. Количество спасенных было слишком большим даже для семи эсминцев. Один только 'Бэлч' принял на борт 720 человек. В 16.46, когда эскадренные миноносцы последний раз обследовали район вокруг оставленного авианосца, на их борту находилось 2 270 человек. Одним из последних на борт эсминца 'Бэнхэм' был поднят английский наблюдатель, капитан 2-го ранга Королевского флота Великобритании, Лэйнг. Мокрый и измазанный мазутом, но в фуражке, англичанин вскарабкался на палубу эсминца, отдал честь флагу и сказал: 'Боже, храни короля! Боже, храни флот Соединенных Штатов!'
Адмирал Флетчер следил за действиями торпедоносцев противника с мостика тяжелого крейсера 'Астория'. Никогда он не чувствовал себя таким беспомощным. Японцы точно знали, где найти 'Йорктаун', а он до сих пор понятия не имел, где их четвертый авианосец. Три часа уже прошло с тех пор, как 5-я разведывательная эскадрилья вылетела в поиск на северо-запад, но от нее все еще не поступало никаких сообщений. Флетчер уже обдумывал возможность посылки гидросамолетов крейсера на Мидуэй, чтобы попросить тамошнее командование произвести новый поиск летающими лодками. Адмирал еще не знал, что четвертый японский авианосец уже обнаружен.
Лейтенант Сэм Адаме, один из пилотов 5-й эскадрильи, ведя за собой два самолета своего звена, осматривал самый западный сектор района поиска. В течение трех долгих часов полета обнаружить ничего не удавалось. В 14.30 Адаме повернул назад и уже будучи на полпути от американских авианосцев неожиданно увидел внизу целую гирлянду белых следов. Осторожно приближаясь, Адаме пересчитал следы - их было 10. Вскоре лейтенант смог опознать четыре эсминца, три крейсера, два линкора и... Вот он - четвертый авианосец! Все соединение противника шло на север со скоростью 20 узлов. Адаме определил позицию противника, доложил о ней голосом по микрофону, а для верности приказал своему стрелку-радисту дублировать это сообщение морзянкой.
Сообщение пришло на 'Йорктаун', когда еще отбивалась атака торпедоносцев. Его хотели передать по внутриэскадренной связи на 16-е оперативное соединение, но не успели этого сделать, поскольку корабль лишился энергии. Тогда сообщение передали прожектором на крейсер 'Астория' для ретрансляции Спрюэнсу. Адмирал Флетчер облегченно вздохнул - наконец обнаружен последний авианосец противника! В 15.08 это сообщение было принято на 'Энтерпрайзе'. Штаб Спрюэнса начал подсчитывать имеющиеся в распоряжении силы. Торпедоносцев уже не было вообще, истребителей едва хватало для воздушного патруля. Пришлось создать сборную 'команду' из трех различных эскадрилий пикирующих бомбардировщиков. 6-я бомбардировочная и 6-я разведывательная эскадрильи насчитывали вместе 11 'Донтлесов'. К ним добавили и 14 пикировщиков, перелетевших с 'Йорктауна'. Возглавить авиагруппу должен был лейтенант Эрл Галлахер.
В помещениях для инструктажа смертельно усталые летчики ждали команды, стараясь не смотреть на пустые кресла тех, кто не вернулся из боя. В 15.15 заработали телетайпы, сообщая данные об обстановке, а в 15.30 громкоговорители разнесли по авианосцу команду: 'Пилоты! По самолетам!' 'Энтерпрайз' повернул под ветер, и Галлахер повел на взлет свою пеструю авиагруппу. Один из бомбардировщиков сразу же вернулся назад, но остальные 24 'Донтлеса', продолжая полет, развернулись навстречу послеполуденному солнцу.
Когда пикировщики 'Энтерпрайза' уже скрылись за горизонтом, на 'Хорнете' произошло чудо. К 15.00 экипаж уже перестал надеяться, что вернутся самолеты исчезнувших эскадрилий. Однако минут через 10 были замечены приближающиеся с юга самолеты. Противник? Нет, это были 'Донтлесы' Уныние сменилось буйной радостью, когда 11 бомбардировщиков 8-й эскадрильи Раффа Джонсона совершили посадку на авианосец. Эскадрилья заправилась горючим на Мидуэе и вернулась на корабль, чтобы продолжать бой.
Самолеты быстро подготовили к вылету, и в 16.03 вслед за самолетами 'Энтерпрайза' вылетели 16 пикирующих бомбардировщиков 'Хорнета', ведомые лейтенантом резерва Эдгаром Стиббинсом.
'Авиагруппы 16-го оперативного соединения вылетели для удара по авианосцу противника, о котором доложил ваш разведывательный самолет', просигналил адмирал Спрюэнс Флетчеру и добавил: 'Имеете ли какие-нибудь приказы для меня? Флетчер немедленно ответил: 'Нет. Действуйте по собственному усмотрению'. Это было очень разумное решение. Флетчер командовал всеми американскими силами в этом районе, но он потерял свой авианосец, а Спрюэнс имел их два. Поэтому Флетчер поступил совершенно правильно, устранившись от руководства боем. С этого момента судьба сражения перешла полностью в руки контр-адмирала Раймонда Спрюэнса.
- Сражение еще можно выиграть, - сказал адмирал Ямагути командиру 'Хирю'. - В самом худшем случае, мы ведем сейчас борьбу один на один. Действительно, если учесть, что один американский авианосец был поврежден бомбами, а второй - торпедами, силы снова уравнялись. Адмирал немедленно приказал лейтенанту Хасимото, только что вернувшемуся после торпедной атаки, возглавить третью ударную волну против американского флота.
Беда была в том, что уже почти не оставалось самолетов. В лучшем случае, могли вылететь только 5 пикирующих бомбардировщиков и 4 торпедоносца. Истребителей с ними уже нельзя было послать - 6 оставшихся 'Зеро' должны были прикрывать авианосец. Кроме лейтенантов Хасимото и Сигемацу, уже не осталось летчиков-офицеров. Все смертельно устали. Сам Хасимото не вылезал из самолета с самого
