Блейд не отпустил бы ее одну, но, увы, деревенские обитатели были не в ладах с механикой: соорудить самую примитивную из ловушек — со сбрасываемым тяжелым бревном — они бы и то не сумели. Что же касается всего остального, здесь мог справиться лишь сам Блейд, и дочери Бротгара пришлось идти в опасный путь без спутника.
Впрочем, еще неизвестно, стал бы этот спутник помощью или обузой — Блейд давно расстался с юношескими иллюзиями, научившись признавать превосходство других. По болотам Тамар ходила куда лучше и увереннее его и, прямо скажем, имела больше шансов проскочить без драки.
Они вышли на опоясывавшую дом галерею. К перилам было примотано веревками что-то вроде громадной связки воздушных шаров — ими служили плавательные пузыри неведомых Блейду болотных тварей.
— Ну как? — в голосе Тамар слышалась скрытая гордость. Она заслужила похвалу и знала это.
— Должно хватить, — отозвался странник. — Хотя лучше бы все это не понадобилось!
— Хорошо бы, — кивнула дедушка, придвигаясь поближе к нему.
Господь Вседержитель, комплектуя этот мир на оптовой базе под названием «Эмпиреи», по рассеянности, видимо, забыл приложить к планете спутник, и рассеивать ночной мрак было некому. В деревне с шипением горел жир в широких плошках, коекак освещая дома, галереи и мостки. В нескольких футах под ногами глухо плескалась черная непроглядная вода; невозможно было придумать лучшего времени для атаки.
— А почему чудовища не нападают ночью? — повернулся к девушке Блейд.
По глазам Тамар было ясно, что она думает в чем угодно, только не о беспокойных соседях.
— Что?.. Ночью? — она сморщила лоб. — Да не видят, наверно, ничего, вот и не нападают! — выпалила она после недолгого размышления. — Но послушай, с чего нам говорить сейчас о таких неаппетитных вещах? Есть другое… куда как приятней.
Ее пальчики, тонкие, но крепкие и сильные, скользнули за отворот рубахи странника.
— Тамар!.. Да погоди же! — Блейд невольно рассмеялся. Он любил таких бедовых девчонок — не жеманясь и не ломаясь, они прямо заявляли, что пора в постель — очень обижаясь, когда сие восхитительное занятие приходилось откладывать. — Тамар, ты забыла, что нам еще предстоят сделать?
— Ну как же, разумеется, нет! Тебе предстоит раздеть меня и…
— А пузыри?
— Пузыри… ах да, пузыри… — молодая женщина провела ладонью по лицу, словно смывая внезапно нахлынувшее наваждение. — Что ж, пузыри так пузыри… Давай тогда расправимся с ними побыстрее!
Однако «побыстрее» не получилось. Блейду пришлось пустить в ход всю свою смекалку, чтобы буквально из ничего соорудить некие подобия насоса и ниппеля. Они провозились почти всю ночь, Бротгар помогал, чем мог, но, увы, посодействовать он мог одной лишь силой, не мозгами.
К утру Тамар просто свалилась от усталости. Блейд осторожно уложил ее на постель, накрыл одеялом, на соседней лежанке уже вовсю храпел Бротгар, однако самому страннику не спалось. Пожалуй, еще ни в одном путешествии ему не противостоял столь грозный враг, и никогда еще не были столь слабы союзники.
Над болотами неспешно и лениво поднялся алый диск местного солнца. Оно было почти одинаковым во всех мирах, куда забрасывал Блейда лейтоновский компьютер — еще одна из множества так и не разгаданных тайн Измерения Икс. Такая же, как и идентичная земной сила тяжести, и состав воздуха, годного для дыхания…
Черная поверхность воды слабо парила. С болот донесся отдаленный скрипучий вопль — то ли настигнутой жертвы, то ли настигшего хищника… И в тот же миг истошно завопил часовой, предусмотрительно выставленный Блейдом у ворот деревеньки.
Лапач пожаловал в гости. Предчувствие не обмануло Тамар!
Девушка вскочила на йоги. Пока вождь протирал глаза, очухивался и облегчая душу отборными ругательствами, Блейд и Тамар уже мчались по подвесным мосткам.
В мгновение ока в деревне воцарился ад. Кричали и плакали дети, молодые матери с помертвелыми лицами, словно механические куклы, тащились к месту жеребьевки, судорожно прижимая к груди детишек. Мельком взглянув на одну из этих несчастных, Блейд отшатнулся. Даже стальные нервы странника, повидавшего бесчисленное множество смертей, не могли выдержать этого зрелища — глаз женщины, у которой вскоре отнимут дитя. Быть может, она обнимала своего малютку в последний раз… и в глазах ее был ужас — ужас и боль, которые не дано понять мужчине. Но кроме того — еще и безумная надежда! Ты, неведомый пришелец… мы верим в тебя! Помоги же, спаси и защити!..
Наверно, подумал Блейд, стоило прийти в этот мир ради вот такого взгляда…
На лбу его выступил пот, огромные кулаки сжались. Эти взгляды жгли его раскаленным железом, и он знал, что перед ним уже не стоит дилемма «победа или смерть». Он был обязан победить — и не умереть при этом.
Вот и ворота — триумфальная арка, спешно сооруженная для болотного ужаса. Блейд и Тамар вихрем взлетели на шаткие подмостки. Не доверяя никому, странник с топором в руках встал над стянутыми в узел канатами, удерживавшими смертоносную «гребенку». Тамар застыла рядом, крепко прижимая к груди некий предмет, завернутый в промасленные тряпки. Размером ее таинственная ноша была лишь чуть побольше туго запеленутого младенца.
А по неширокому прямому протоку, мимо почетного караула высоких стеблей тростника, мощно вспарывая воду уродливым телом, плыл к деревне лапач. В первый момент Блейд разглядел один лишь бурун да торчащие над ним черные ноздри, окруженные серо-зеленой роговой броней, как и у остальных болотных монстров. Далеко позади морды зверя виднелся кончик его хвоста, поднятый, словно перископ подводного ракетоносца. Знаменитые передние лапы чудовища не показывались — тварь была сыта. Она шла лакомиться.
Блейд быстрым взглядом окинул все свое немудреное хозяйство. Тамар принялась раздувать тлеющий фитиль. Внезапно странник почувствовал, как по спине прокатилась струйка пота — такой противник противостоял ему впервые. Нерассуждающая убийственная мощь, помноженная на звериную хитрость — при полном отсутствии у него хоть какого-нибудь оружия, пригодного для рукопашной схватки.
Громадное тело неспешно приближалось к воротам. Похоже, чудовище не обратило внимания на происшедшие тут перемены — во всяком случае, оно не насторожилось. Не убыстряя и не замедляя хода, лапач намеревался торжественно вплыть в дрожащий от ужаса поселок за положенной страшной данью.
Блейд мельком оглянулся. Там, на галерее одного из домов, стояла тесная кучка женщин в траурных черных одеждах. Очередная жертва была готова.
Он стиснул зубы так, что хрустнули челюсти. Ну уж нет! Этого злодейства он не допустит! Так… все готово, все в порядке. Фитиль тлеет. Тамар кладет его в плотно закрывающуюся коробочку… с минуту фитиль не потухнет, а большего ему и не потребуется… Ну, плыви же лапач, плыви! Мы тебя уже поджидаем. И притом с нетерпением…
Царила мертвая тишина. С болот не доносилось ни звука; печать молчания замкнула и уста всех до единого обитателей деревни. Даже грудные младенцы умолкли.
Лапач медленно и величественно выплыл на чистую воду. До ловушки оставалось не более десяти- пятнадцати футов; теперь можно было разглядеть очертания громадного тела. Уродливая голова находилась лишь самую малость ниже уровня воды, остальная туша — глубже. Так… глаза… лобные вздутия… надо бить сюда!
По подбородку Тамар из прокушенной губы стекала тонкая струнка крови.
Блейд поднял топор. Сейчас… Сейчас… Сейчас!
Топор взлетел и рухнул, глубоко врезавшись в дерево. Удерживавшие смертоносную «гребенку» канаты лопнули.
Страннику казалось, что бревно пошло вниз медленно, неправдоподобно медленно, точно нехотя. Все происходило, словно в «рапидном» кино. Почти не двигается лапач… острия зубцов «гребенки» приближаются к воде… касаются ее… входят в нее…
