своем состоянии, а не о том, как бы вернуть ее расположение.
— Ты можешь объяснить, почему ты не отвечала на мои звонки? — воспользовался ее смятением Франческо.
— Ну… Когда я вернулась в Англию, у меня украли сотовый телефон. Или я его потеряла… В общем, я не знаю, где он.
— Но я звонил на твою квартиру, ты и на эти звонки не отвечала.
— Ты прав. Не отвечала, — согласилась она.
— Зато отвечала твоя мать.
— Я об этом не знала!
— А она заверила меня, что ты категорически отказываешься подходить к телефону.
— Она так сказала?
— В чем ты перед ней провинилась, Эрин, почему она заставляет тебя расплачиваться за ее ошибки?
— Я не вполне понимаю, о чем ты говоришь, Франческо, — Эрин наконец смогла взять себя в руки.
— Она подсознательно мстит тебе за то, что ты возражала против возвращения отца и его переезда в вашу квартиру.
За все недолгое время их с Франческо совместной жизни Эрин старательно избегала разговоров о своей семье, поэтому осведомленность и самоуверенный тон ее мужа покоробили ее.
— Да, представь себе, мне посчастливилось поговорить с твоей матерью. Она мне доходчиво объяснила, как ты страдаешь из-за того, что я оказался не нищим и не безродным. Я польщен, милая, — в голосе Франческо слышался сарказм.
— Я не знаю, что конкретно она тебе сказала. Я ее не просила обсуждать с тобой наши отношения. И ее отношения с моим отцом я с тобой тоже обсуждать не собираюсь, — пресекла его Эрин.
— А я был уверен, она следует твоим инструкциям, — настаивал на своем Франческо. — Она убедила меня, что в тебе нет ни крупицы алчности, и я ей охотно верю.
Франческо опустил глаза и взглянул на живот супруги. Конечно, он не мог ничего увидеть, срок беременности был совсем небольшой. Внешность Эрин пока не претерпела никаких изменений.
По глазам Франческо Эрин поняла: он знает о ребенке. Она застыла в нерешительности, ее сердце отбивало бешеный ритм.
— На твоем лице буквально нарисовано чувство вины. Да и по твоему поведению можно сказать то же самое. Ты избегаешь любых разговоров, прячешься от меня…
— Не знаю, на что ты намекаешь, но перед своей матерью я ни в чем не виновата.
— Она не говорила тебе о моих звонках?!
— Нет, но я уверена, таким образом она хотела меня защитить.
— От меня — твоего мужа? Я что оскорблял тебя, бил, тиранил каким-либо иным способом? Откуда такой панический страх?
— Знаешь, матери иногда совершают всякие иррациональные поступки.
— Будь ты матерью, ты бы поступила, как она?
— Я не давала тебе права критиковать моих родителей! И перестань на меня давить, Франческо! — вскричала Эрин.
— Ты кричишь, потому что не права. Ты сама прекрасно знаешь, я здесь не для того, чтобы ругать твоих родителей, у нас есть более важные темы для обсуждения.
Франческо сел на диван и жестом пригласил Эрин последовать его примеру.
— Я знаю, тебе сейчас трудно, Эрин, и я не стану сознательно усугублять твои страдания. Но, поверь мне, не я виноват в том, что с тобой происходит. Ты сама загнала себя в эту ловушку. Я же могу предложить тебе приемлемое решение…
— Говори яснее, Франческо.
— Рад, что ты наконец готова меня выслушать, — ровным тоном произнес он. — Согласен, доверием в начале наших бурных отношений и не пахло, и в этом есть доля моей вины. Я позволил тебе заблуждаться в отношении моего социального статуса, потому что не считал, будто это важно. Да и ты мне представлялась совершенно другой. Если бы я знал, что в тебе есть этот вирус ревности, Эрин!.. Ты производила впечатление уверенной в себе девушки, которая не станет подозревать собственного мужа в измене всякий раз, когда он вздумает заговорить с привлекательной особой.
— Значит, это я виновата, Франческо? Знаешь, если бы ты просто разговаривал с ней, никакой проблемы бы не было, но я видела, как вы целовались, и не смей это отрицать!
— Эрин, не забывай, мы пили шампанское. А потом, это она поцеловала меня, а не я ее.
Эрин заулыбалась так, словно признание Франческо очень ее обрадовало:
— Ну, конечно же! Бедный-бедный Франческо! Ты невинен, как младенец, а все женщины мира только и заняты тем, что изыскивают способ совратить тебя. Несчастная жертва женского вероломства!
— А что мне было делать? Отбиваться, звать на помощь? Звонить девять-один-один? Пригрозить, что натравлю на нее свою жену? — удивился он.
— Не ерничай! Не она целовала тебя. Вы целовались, и точка. Поверь, я вижу разницу.
— Ты раздуваешь из мухи слона, Эрин. Что бы ты там себе ни придумала, я тебе не изменял.
— Не успел? Ничего, Франческо, это дело времени.
— А у тебя, оказывается, комплексы, девочка моя! Можно представить, в каких беседах мы проведем нашу жизнь. Не знаю, как я смогу выносить подобные сцены.
— Сцены? По-твоему, это я устраиваю тебе сцены?
— По-моему, ответ очевиден.
Лицо Эрин исказилось от злости. Франческо всегда умел перевернуть все с ног на голову.
— Что случилось с женщиной, на которой я женился? — задал он риторический вопрос. — Что случилось с ласковой, заботливой, чуткой Эрин? Где она — моя остроумная, непостижимая, заводная женушка?
— Она поумнела! — передразнила его интонацию Эрин.
— Это беседы с мамочкой сделали ее такой «умной»?
— Не смей трогать моих родителей, Франческо, — угрожающе произнесла девушка.
— Эрин, иногда поцелуй — это не более чем поцелуй. Твоя реакция на столь ординарное событие кажется мне излишне преувеличенной.
— А я считаю, что если не хочешь переходить границы дозволенного, то и незачем приближаться к опасной черте. Когда я выходила за тебя, Франческо Луис Романелли, я рассчитывала на верность с твоей стороны.
— Вот именно, Эрин, я женился на тебе. Если бы я хотел ее, то и женился бы на ней. Еще есть какие-нибудь неясности?
— Для меня все, чего ни коснись, — одна сплошная неясность, — Эрин развела руками.
— Я люблю тебя. Ты моя жена. Я хочу жить с тобой.
— Ты хочешь, чтобы я безоговорочно доверяла тебе и закрывала глаза на твои маленькие шалости, а главное, не задавала никаких вопросов. Правильно я понимаю?
— Ты можешь задавать любые вопросы, какие пожелаешь, милая, но я рассчитываю, что моего слова тебе будет достаточно. И если я говорю, будто не было измены, то я вправе ожидать твоего доверия.
— Я знаю людей, которые, утверждая одно, делают обратное.
— Вот поэтому я и считаю, что у тебя комплексы.
В ответ Эрин невозмутимо улыбнулась Франческо. В ее взгляде было одновременно и негодование, и разочарование. На такой взгляд хотелось ответить каким-нибудь неожиданным поступком, и Франческо уже было собирался принять этот безмолвный вызов, но Эрин его опередила.
— Брак! — проговорила она. — Да, мы поспешили сделать то, к чему оба не были готовы. И дело не в твоих деньгах и в твоем высоком происхождении… Я не завидую тебе, Франческо. Но ты не муж. Ты сердцеед, прекрасный любовник, восхитительный мужчина, но не муж. И на этом все дискуссии следует
