фразу снова и снова. Сэм опустился на колени рядом с диваном, ловя невнятные слова, срывающиеся с ее губ:
— Только не ребенка... только не ребенка... умоляю...
Сэм выпрямился, нахмурившись, и в ту же секунду Линди рывком приподнялась на диване, глядя прямо перед собой широко раскрытыми, полными ужаса глазами. Ее пронзительный крик заглушил стрекотню телевизора, но не пробился через шум в соседней комнате.
Линди задыхалась; она уже не помнила, что ей снилось, осталось только ощущение кошмара.
— О, Сэм, — выдохнула она, прижавшись щекой к его широкой груди, которая так кстати оказалась рядом. Она вцепилась в его рубашку и вся задрожала, когда его руки медленно прошлись по ее спине сверху вниз. Но вдруг Линди вскрикнула и стала отчаянно вырываться, изо всех сил отталкивая Сэма.
Он удержал ее, схватив за руки чуть повыше локтей. Линди взглянула ему в лицо и застыла, словно парализованная, — в его глазах она увидела откровенное, всепоглощающее желание.
Линди не могла толком сообразить, как оказалась в его объятиях. В ее жилах пылала такая же неприкрытая, иссушающая жажда. Возражения застряли у нее в горле, когда Сэм обхватил ее лицо своими сильными ладонями. Большим пальцем он гладил ее щеку, покрытую нежным пушком. Линди не могла пошевелиться, как будто загипнотизированная. Его глаза встретились с ее мерцающими глазами за миг до того, как он коснулся ее губ.
Сначала так нежно... а потом его стремительный язык, дразня, обвел контуры ее губ, пробуя на вкус сладкую влажность ее рта. Линди перестала хватать руками воздух и схватилась за плечи Сэма.
— Я не могу... я не выдержу... — простонала она срывающимся голосом. Линди заметила, как в его глазах промелькнула свирепая радость. Сэм судорожно вздохнул и накрыл ее рот своим. Но поцелуй не мог утолить терзающий их голод — даже такой испепеляющий поцелуй. Сэм принялся высвобождать из петель пуговицы на ее блузке, одновременно покусывая ее нижнюю губку, мочку ее ушка... Одним движением он раскрыл застежку лифчика, расположенную спереди, и замер, не сводя с лежащей перед ним женщины глаз.
Линди снова притянула Сэма к себе. Ей было необходимо ощущать его рядом с собой. Она упивалась медленным, эротичным движением его бедер, прижимавшихся к ней. Ее тело конвульсивно изогнулось под ним, ее руки нетерпеливо дергали его одежду, торопясь убрать последнюю преграду между ними.
С губ Линды слетали чуть слышные мольбы, но Сэм хранил молчание. На мгновение ее испугало почти безумное выражение его напряженного лица. Обычная нежность исчезла без следа, остался лишь слепой, безжалостный инстинкт.
Он приник к ее рту, заглушив хриплые крики Линди. Ей казалось, что они сплавились воедино, она хотела, чтобы было так. Когда их движения лихорадочно ускорились, Линди обвила его ногами. Неожиданно они скатились с дивана на пол, и Линди оказалась сверху. Она глядела вниз, в его лицо с резкими чертами и прищуренными глазами — лицо незнакомца.
— Ты не ушибся? — выговорила она, едва дыша.
Линди отвела с лица шелковистые пряди, мешавшие ей смотреть. Рубашка Сэма выбилась из-за пояса брюк, несколько пуговиц отлетели. Линди видела, как вздымается его грудь в такт учащенному дыханию.
Сэм ничего не ответил. Он поймал руками полы ее распахнутой блузки. На шее у него задергался мускул, когда он обводил взглядом нежные очертания ее груди. Сэм потянул к себе края блузки, так что розовые кончики коснулись его тела.
— Все хорошо... — прохрипел он. — Сейчас все будет хорошо...
Это были его первые слова, обращенные к ней. Нужно было бы возмутиться такой самоуверенностью, но как могла она возмущаться, если его слова казались ей абсолютно логичными среди бессмыслицы, в которой она жила так долго? Он прав! Только так все снова может быть хорошо.
Линди приподнялась, опираясь руками о пол по обе стороны его лица. Сэм схватил тонкие запястья, и Линди упала на него. Его руки скользнули на ее упругие ягодицы. Линди уронила голову к нему на плечо. Его губы прошлись снизу вверх по ее горлу, оставляя на чувствительной коже жгучие следы сладострастных поцелуев.
Это было безумие! Какая-то часть ее сознания понимала это, но голос разума был заглушён древним голосом плоти. В ту минуту ее не смущало неистовство их слияния — стыд придет позже!
Но их прервали — грубо и неожиданно. Свет и шум внезапно хлынули в комнату. Из-за Сэма ей не было видно вошедших. К несчастью, это совсем не значило, что ее не видели! Лицо у нее запылало. Она скорее запахнула блузку.
— Не представляю, куда он девался. Послышалось потрясенное «Ах!».
— Думаю, вы меня нашли. Если не возражаете, я сейчас... немного занят, — отозвался Сэм.
Линди чувствовала, как напряглись его мышцы под ее пальцами, но в суховатом голосе абсолютно не слышалось смущения, которое, по-видимому, охватило всех присутствующих.
До нее долетел сквознячок от закрывшейся двери.
— О Боже!
Тело Линди, только что плавившееся от страсти, все напряглось. Она закрыла лицо руками от унижения, которое наконец обрушилось на нее. «Как я могла?» — спрашивала она себя. Она стремительно перекатилась на бок и встала на колени.
— Что они подумают! — вскрикнула Линди.
Сэм приподнял темную бровь:
— Тебе объяснить?
Казалось, его страсть остыла так же быстро, как пот, блестевший на его разгоряченном теле.
— Тебе, наверное, все равно! — выпалила она. Ей становилось дурно при одной мысли о том, с какой легкостью он разрушил ее жалкие защитные барьеры. Куда подевался железный самоконтроль? Линди чувствовала себя безнадежно опозоренной.
— А что, мне должно быть не все равно? — Сэм сел и небрежно пожал плечами. — Подумаешь, большое дело!
Значит, для него это ничего не значило. Линди постаралась не заплакать от боли. Она не даст ему повода злорадствовать. Он, как видно, этого и добивался, потому и смотрит сейчас на нее так пристально, с таким циничным выражением.
— Не люблю быть объектом пошлых шуточек.
Линди обхватила себя руками, чтобы не было так заметно, что все ее тело сотрясает неуправляемая дрожь.
— Диана никому не расскажет. А Ллойд не любитель травить байки в мужской раздевалке. Или ты думаешь, я обожаю хвастаться своими победами в мужской компании? — Сэм презрительно скривил губы. — У меня нет такой привычки.
— Эт-то ник-какая не победа.
Зубы у Линди стучали от холода. Или это просто реакция? Ее кожа, только что пылавшая, теперь казалась липкой и холодной.
Значит, Ллойд тоже видел... Почему-то всегда он застает ее именно в тот момент, когда она срывает с Сэма одежду! Линди могла бы засмеяться, если бы не чувствовала, что вот-вот заплачет. Сэма как будто не особенно волнует, что нынешняя подружка застала его с другой женщиной, причем в весьма компрометирующей позиции. А чему тут удивляться? Он с самого начала дал понять, что вполне спокойно относится к связям на съемочной площадке. Уже по одному этому можно было судить о его нравственном уровне. Боже, какой она была дурой, что вообще с ним связалась! Упорно не хотела видеть правду — горькую, безобразную правду!
— Давай, Розалинда, придирайся к техническим деталям. Я даже не скажу: «Это мы уже проходили». — Он смотрел на нее с таким презрением, что Линди внутренне скорчилась. — Продолжай разгуливать с видом святоши, я тебе мешать не стану.
Линди судорожно вздернула подбородок, глаза ее засверкали.
— Никогда я этого не делала!
— Успокойся, я не собираюсь ставить тебе палки в колеса. Пусть это останется нашей маленькой
