— Хороший вопрос, — ответил он.
«Только друзья». Она повторяла про себя это все время. Хотя каждый раз, когда Келли оказывалась рядом с ним, она чувствовала, как пульс у нее учащается с неимоверной силой. Она твердо настраивала себя на то, чтобы не броситься во что-нибудь со Стивом Руссо. Может быть, только в эту королевских размеров кровать. Если он будет хотеть больше, чем она, то должен предложить первым. А если она не будет готова, то всегда сможет сказать «нет». Но Стив уважает ее запреты, пожалуй, даже слишком. К тому же, что может быть безопасней, чем мужчина в гриппе.
— Невероятно красивая квартира. Мне так нравится, что все в белом цвете.
Кухня отделялась от жилой комнаты только специальной стойкой. Мебель разделяла квартиру на кабинет и гостиную с обеденным столом около окна. Спальня хозяина была отдельно.
— Я думаю, что все это сделано в стиле «стаканчик для мороженого», — заявил Стив. Его глаза ловили каждое движение Келли. — Белые стены, белый ковер и никаких архитектурных деталей.
— У вас внизу, в вестибюле — швейцар, это здорово!
— Он там поставлен для того, чтобы не проникали никакие яркие индивидуальности, такие, как ты, например. — Она была источником свежести в этом затхлом месте.
На ней был светло-голубой пуловер. В вырезе белого топа многое обнаруживалось, когда Келли перестилала простыни и взбивала постель для него. Она пришла в пальто, и Стив никак не мог вспомнить, предложил ли он его повесить.
Келли протянула руку.
— А сейчас не позволишь ли ты уложить тебя в постель?
У него в голове вертелась сотня советов. Большинство из них были типа «Если только…», «Ты побудь со мной немного в спальне», «Сделаешь что-нибудь особенное». Он хотел сказать это просительным тоном, а вышло как брюзжание.
— Да, я поправлю тебе постель, — почему-то это прозвучало очень интимно. Келли удивилась, что простыни свежие.
— Ты поможешь мне?
Он положил ей на плечо руку, чтобы совершить короткое путешествие до спальни, но не столько от слабости, сколько оттого, чтобы быть ближе к Келли. Ноги его дрожали. И он чувствовал, как в нем зарождалась благодарность к ней, не говоря уже о неосознанном чувстве радости. Когда Стив обнял Келли за плечи, его чувства показались ему нереальными, так же как и его тело.
— Голова кружится?
— Да, немного. — Голова действительно кружилась. Никогда еще так не дрожали колени в присутствии женщины. Он положил ей на плечи руки, утопил свое лицо в ее волосах. Ему так хотелось ее поцеловать. Он привлек ее к себе, но чувствовал, что выглядит и пахнет ужасно. Она все ему прощала. Ее привело сюда доброе сердце. — От тебя так хорошо пахнет.
— Спасибо.
— Может, и я чуть-чуть буду так пахнуть, — сказал он, прижимаясь к Келли.
Она рассмеялась.
— Еще раз спасибо.
Они начали продвигаться к спальне. Он не был настолько слаб, насколько казалось со стороны. Мускулы под майкой были напряжены и упруги. От него исходил крепкий мужской дух, но Келли не обращала на это внимание. Ее привлекала теплота его тела, усиленная температурой от гриппа.
— А моя квартира… — начала она.
— Куда ты меня никогда не приглашаешь.
—… куда я тебя не приглашаю, еще довоенная.
— А так хотелось бы. — Как и многое другое, о чем он все время думал.
— Это значит, что все в жилой комнате — из дерева, а радиатор издает такие жуткие звуки. Иногда мне кажется, что в подвале нашего дома содержится, как узник, Железная Маска и что он так воет. Подожди. — Она посмотрела на него с тревогой. — Странная у тебя улыбка.
— Так полагается улыбаться суровым охранникам.
Стив тяжело сел на краешек кровати.
— Еще что-нибудь расскажи о своей квартире. Есть у тебя какие-нибудь цветы? — Он почему-то представлял ее человеком, увлекающимся разведением растений.
— Около двадцати. Люди подбрасывают мне свои цветы, чтобы я их выхаживала.
— Тогда очень рад, что ты пришла. А то я ощущаю себя фруктом с вечера воскресенья.
Один только ее смех мог поднять на ноги.
— В добавление к многочисленным растениям у меня еще есть две спальни.
— Две?
— Одна — пустая, набитая книгами.
— Что тебе, в офисе книг не хватает?
— Дома — художественные. А еще крошечная кухонька с видом на стену соседнего кирпичного дома. До него расстояние что-то около трех футов.
— О, Нью-Йорк, Нью-Йорк!
— Ты что ли петь собрался?
Келли откинула простыни, поджидая, что когда он ляжет, она накроет ими его.
— Это типично, — сказал он. — Вид на кирпичную стену. В этом городе люди живут так обособленно, замурованные стенами и одинокие. — Стив грустно взглянул на нее, потянул простыню на себя, чтобы утереть слезы. — Я не думал, что расчувствуюсь.
Келли затихла на мгновение. Ее голубые глаза стали задумчивыми. Она здесь была не одна. Совсем нет. Они были вдвоем в этом огромном миллионном городе.
— Я должна тебя утешить. — Келли пересекла комнату, открыла портьеры. Солнечный свет залил спальню.
— Не надо! — Стив рукой прикрыл глаза.
— Тебе необходим свет.
— Солнечный свет мне противопоказан, как вампиру. Выстрели в меня серебряной пулей, и я уйду в свои страдания.
— Прости, но сегодня я оставила свое ружье дома.
Келли стояла у постели. А Стив хотел чтобы она снова села рядом с ним.
— Мне нравится, как ты тогда укладывала волосы.
— Так? В такси было открыто окно. Вот они и растрепались. — Она поиграла перламутровой заколкой, а потом закрепила ею одну прядь.
— У меня тоже есть такая, — сказал Стив, вспоминая ту ночь, когда он по дороге домой держал, как драгоценность, заколку Келли.
Келли вспыхнула. Улыбка тронула ее губы.
— Тебе нужно съесть суп, Стив. Раз уж я за тобой ухаживаю.
«Отлично». — Стив подумал о себе с отвращением. Самый дорогой человек в его жизни, того что он рискует потерять, стоит у него в ногах и смотрит с такой теплотой и сочувствием, с какими смотрят на только что найденного котенка-подкидыша перед тем, как искупать его в ванне.
Кстати о ванне, четыре дня без душа — это многовато. И когда Келли вышла, чтобы приготовить суп, Стив быстро нырнул в ванну, под душ. Выйдя из-под острых бодрящих струй, он почувствовал дразнящий запах свежих тостов. Он быстро оценил состояние своей бороды — бриться нет времени. Завернувшись в полотенце, Стив вошел в спальню в то самое время, когда Келли вплыла туда с подносом в руках.
Чашка с дымящимся супом, три тоста, несколько взбитых поджаренных яиц — это пахло необычайно аппетитно.
— Все приготовлено от души, с большим чувством, — на ходу говорила Келли. — Тебе необходим протеин… — Она остановилась на полуслове. Стив стоял, обернутый по грудь в полотенце. Капли воды от мокрых волос стекали по шее, по спине и груди. Он вытерся бы, да полотенце служило ему прикрытием.
— Ты не считаешь, что тебе надо лежать в постели? — прошептала Келли.
Он не спорил, хотя душ придал ему энергии. Шлепая босыми ногами, Стив добрался до кровати.
