Неужели снова? Келли зажмурилась, открыла глаза, только чтобы посмотреть, с какого номера звонили, затем нажала кнопку. Почему ее мать помешана на выслеживании отца? Сколько месяцев прошло с того времени? Сколько лет? Она тяжело вздохнула. Это не ее проблема, а матери.
— Мама, это же ясно, ты не хочешь, чтобы он вернулся?
— Конечно, нет, дорогая! Но я чувствую себя лучше, когда знаю, где находится твой отец.
Ее мать всегда думала о нем, как об одном из своих цыплят, которых всегда держала.
— Ты как самая настоящая квочка.
Это у них была такая игра. Но Келли чувствовала, откуда дует ветер.
— Приближается твой день рождения, — сказала ее мать.
— Мама, мне будет тридцать, — это прозвучало более как предупреждение, чем утверждение.
— Вот как раз хороший повод, чтобы отец позвонил тебе. Я уверена, что ему будет интересно узнать, как ты живешь.
А Келли была уверена в том, что без напоминания ее матери он даже и не вспомнил бы о ней.
— Сколько ты заплатила частным детективам за эти годы?
— Не твое дело, дорогая. Кстати, о деньгах. Ты по-прежнему ходишь на консультации к этому доктору?
Теперь была очередь матери изменить тему разговора.
— Лечиться у психиатра, наверное, недешево? — продолжала она. — Тебе не помочь?
— Только не деньгами. Пожалуйста, мам, все нормально.
— Извини, Келли.
Уловив в голосе матери тревогу, Келли почувствовала себя виноватой.
— Это не обвинение тебе, как матери. Не нужно просить прощения.
— Если я что-нибудь не так сделала — сделаю, что смогу.
— Это не твоя вина, и отец ничем не поможет. Прошлое закончилось. — Кроме тех случаев, когда ты выслеживаешь его при помощи частных детективов, хотела, но не добавила Келли. — Я встречаюсь с доктором Куртис, чтобы выяснить некоторые вещи, и все. Обсудить проблемы.
— А не поможет ли тебе, если ты их обсудишь с твоим отцом? Все проблемы начинаются с детства, ты знаешь. Я позвоню ему, расскажу про тебя.
— Не нужно мои проблемы решать за меня, хорошо? Или заставь моего отца позвонить мне, или напомни ему, что я есть, или поставь заплатки на то, что нельзя чинить. Я сама должна это сделать для себя.
— Тогда хотя бы просто поговори с ним. Марк говорит…
— Марк?
— Это детектив, которого я наняла. Он одинокий человек, живет в бунгало, в Бруклине, хорошенький маленький дом.
— Ты говоришь об отце?
— Нет, о Марке. Твой отец живет рядом. Ты встретишься с ним в пятницу, в обед. Это я уже о Марке говорю.
А сейчас ее мать устраивает свидание с человеком, которого она наняла, чтобы найти бывшего мужа! Ну и семейка! По крайней мере, Келли будет что рассказать доктору Куртис.
В дверь постучали.
— Мам, мне нужно идти.
Она глянула в дверной глазок и ничего не увидела, кроме букета роз. Стив! Где ее сердце?! Где голова?! Как она счастлива видеть его!
— Я думала, мы не увидимся дня два. — Келли пыталась изобразить сдержанность, но, видит Бог, сердце не поддержало этой игры.
— Меня впустил ваш швейцар.
— У нас нет швейцара.
— Ну, тогда твоя соседка внизу. Она считает, что тебе чаще надо бывать на людях.
— Миссис Камински? И почему каждому хочется принять участие в решении моих проблем? Минуту назад я жаловалась на это. — Келли обняла его за шею. Их губы сошлись в страстном поцелуе.
— А со стеснительностью у вас есть проблемы? — Он поднял ее на руки, понес через комнату.
— Стив, надорвешься!
— Ты ведь моя любимая!
— Будь осторожен, выбирай слова. Ты знаешь, как я к этому отношусь. Я чувствительная.
— И я знаю, где. — Стив положил Келли на кровать, смеясь и лаская. — Здесь. — У нее перехватило дыхание. — И здесь. — Она замурлыкала, блаженная улыбка разлилась по ее лицу.
— Стив, а что ты здесь делаешь?
— Люблю тебя.
И этим все сказано.
— Вы сегодня выглядите такой счастливой, Келли.
— Да, доктор Куртис. Столько всего произошло с тех пор, как мы с вами разговаривали последний раз. Я рассказывала вам о Стиве.
— Это ваш идеальный мужчина из рекламного объявления и случайный провожатый?
— Он стал… несколько больше, чем это.
Доктор Куртис улыбнулась.
— У вас отношения?
— Мы — любовники. И… он сказал, что любит меня. — И доказывает ей это каждый раз, когда бывает рядом.
— А как вы к этому относитесь?
— Хорошо! — с большим чувством уверенно сказала Келли. — Отлично! — это даже лучше звучало. Она потеряла привязанность к лоскутку и обрела улыбку.
— Я рада за вас, Келли. — Но в голосе доктора энтузиазма было меньше.
— Я думаю отказаться от остальных наших встреч, — добавила Келли, хотя эта мысль только что пришла ей в голову.
— Так тоже бывает, — сказала доктор.
— Люди выздоравливают, вы это имеете в виду?
— Иногда пациенты перестают приходить, потому что считают, что уже выздоровели. А что испытываете вы, отменив курс?
— Облегчение, — первое слово, которое ей пришло в голову. Прозвучало грубо, к тому же это не было правдой.
— Мы затронули несколько больных точек. Понятно, что вы хотите избежать этого. Или вы считаете, что мы достаточно их проработали?
Келли осторожно отступила.
— При Стиве я чувствую себя по-разному. Почти всегда держу себя под контролем. — Так было, пока она не полюбила. Но чувство страха не ушло автоматически.
— У вас появились какие-то сомнения? — спросила доктор.
— Я перестала верить в любовь с девяти лет. — Келли засмеялась. — Понадобилось много времени, чтобы я избавилась от этого.
— Вам было девять лет, когда вас оставил отец?
— Я просто так назвала число. Это была шутка.
— Прошлое имеет обыкновение проникать в настоящее.
Келли сидела на краешке кресла. Она села поглубже, положила ногу на ногу, а руки — на ручки кресла.
— Давайте приступим прямо к проблеме, хорошо? Стив не похож на моего отца. Он предан работе и мне. У отца все было пущено на волю волн. У него всегда была новая работа, новый адрес.
И новая отговорка. Почему он не позвонил. Почему не купил ей подарка. На будущий год, детка, на будущий год.
