встречаться со мной?
— Келли сама принимает решения, мистер Руссо.
— А вы соглашаетесь, — он быстро вставил фразу, как адвокат на перекрестном допросе.
Доктор Куртис очень осторожно выбирала слова.
— Я посмотрела свои записи. Вы считали, что для решения проблем Келли нужна только ваша любовь.
Все правильно. Он был просто дураком, когда предложил любовь женщине, которая в ней нуждалась. Стив ругал себя последними словами с той поры, как получил от Келли письмо. Не хватало еще, чтобы Марта Куртис его поддевала.
Он переоценил свои возможности, настаивая на том, что один сможет вылечить ее. Этакий прекрасный принц из сказки, к несчастью, неправильно отгадавший загадки. Он обманул ее ожидания, и она ему отказала. Но это еще не конец. Стив задумался.
Доктор Куртис слышала, как за стеной офис жил обычной жизнью, раздавались телефонные звонки, можно было уловить обрывки разговоров.
— Насколько я знаю, Келли решила возобновить ваш контракт и отказаться от мужчин, — прервал молчание Стив.
— И что вы собираетесь предпринять?
— Ворваться, потребовать объяснения. — Он почти был готов сделать так, как сказал.
— А она хочет вас видеть?
— Нет, судя по письму. Но оно было написано три недели назад.
— Вы думаете, что Келли изменила решение?
— А как я могу узнать, если не могу с ней встретиться. Вы знаете об этом?
— Мне нечего вам сказать.
Стив перестал шагать вокруг стола и сел в большое кожаное кресло. Он сжимал и разжимал кулаки. Ему казалось, что его нервы были в таком состоянии, словно их пропустили через машину для уничтожения бумаг. Голова раскалывалась. Боль была в самом сердце.
— Вы знаете, как она себя чувствует? Я — нет.
Голос доктора звучал мягко, с извиняющейся интонацией:
— Я связана по рукам, Стив, и не могу вам сказать, о чем мы говорим. — Он это знал, как знал и другое, что именно здесь, в этом кабинете, Келли могла выговориться.
Сдержанно попрощавшись, он повесил трубку. Стив запихал бумаги в папку, назвал секретарю номер телефона, по которому просил ее позвонить и, в случае, если она дозвонится, передать, что он будет в офисе после двенадцати. Утомленный разницей во времени, истерзанный гневом и непониманием, Стив готов был вот-вот сорваться. Ему необходимо было поговорить с Келли. Он не может ее потерять.
Стив думал, что оставит свои муки и думы в клубном бассейне. Он хотел так физически выложиться, чтобы взвыл каждый мускул. Вернуть Келли — стало его целью. Чувства переполняли, но ему необходимо было выработать свою стратегию. Для того чтобы принять правильное решение, необходимо быть хладнокровным, отдохнувшим и собранным. В отличие от его решений в бизнесе, здесь на карту были поставлены его сердце и жизнь.
Корделия бросила на пол пачку «Геральд Трибьюн», положила свою папку на край стола Келли.
— Как у тебя здесь мрачно.
Келли оглядела свой пыльный офис, затасканные подшивки газет на полках.
— Что еще нового?
— И пахнет тоже.
Келли виновато покосилась в сторону мусорной корзины. Никаких остатков старых завтраков.
— Так пахнет старая типографская краска. — Хотя точно знала, что не этим. Она чувствовала запах уже целый месяц. Слезы, вот что.
— У тебя есть тайный поклонник? — вежливо спросила Корделия.
— Нет. — Загрузив себя работой, Келли пыталась отвлечься от того, что терзало ее сердце.
Корделия внимательно изучала свои ногти.
— За тобой никто не следит?
Келли попробовала углубиться в работу, стараясь как можно тише шуршать газетой. Вдруг ей показалось, что нервы покрылись инеем от страха.
— Как это?
— Тебе не передавали сообщение? Звонила какая-то женщина, спрашивала, здесь ли ты?
Сердце Келли сначала подпрыгнуло до горла, а потом ушло в пятки.
— Женщина?
— Как только я ей сказала, что ты в офисе, она положила трубку.
В этот раз Келли знала точно, что это не жена, как было с Марлином. Все эти ошибки остались в прошлом. Они казались такими безобидными по сравнению с тем, что она сделала со Стивом. Келли вытащила сумочку.
— Если кто-нибудь еще позвонит, скажи, что меня нет.
— Уходишь?
— Мне к врачу, назначено.
— От этих весенних холодов можно подхватить простуду.
Келли не стала ее поправлять.
— Увидимся позже.
Она сидела в кабинете у доктора Куртис и плакала.
— Может быть, есть более серьезная причина, почему вы прервали свои отношения, как вы думаете?
— Я всегда боялась, что он бросит меня. Разве не так поступали и поступают все мужчины? Поэтому я решила оставить его первой и сказала ему, что еще не готова к таким отношениям, попросив его не звонить мне. А что, это бестактно?
От слез смех получился какой-то булькающий. Нечто похожее на улыбку ненадолго появилось на ее заплаканном лице.
— Может быть, слушая вас, я не все правильно поняла, но никто из нас не должен страдать. Я все еще помню его голос на автоответчике, когда он звонил мне в последний раз. В нем слышалась такая боль…
«Получил твое письмо, — говорил Стив. — Не беспокойся, я не потревожу тебя больше». Она поняла, что он был разгневан. А еще услышала в его голосе боль и смятение. Келли слишком любила его, чтобы не почувствовать это. О Боже! Что она натворила?
— Стив не вернется! Перед тем как получить это письмо, он каждую ночь звонил, посылал открытки, цветы. А я знала, что между нами все кончено, но не могла ему сказать. О, Марта! Что мне делать? — Келли высморкалась.
Доктор подождала.
— Келли, а может, вы напишите еще одно письмо, объясните все причины?
— Я сказала, что отказываюсь от мужчин, от отношений с ними. И это сделать я должна была с самого начала. Что мне сейчас нужно — так это проверить свою голову.
Она засмеялась, но как-то невесело, и снова высморкалась.
— Вы думаете, это было лучшее решение при таких обстоятельствах? — осторожно спросила доктор Куртис.
— А вы?
— Я не уверена, что предложила бы полное прекращение отношений. Было бы лучше их тщательно обговорить.
— Другими словами, я его потеряла. Я знала, на что шла. За эти шесть недель Стив был со мной больше, чем родной отец за двадцать. Но я не могу поверить, что он не вернется. Не верю я ни ему, ни себе. Но это только моя вина, моя ошибка.
