ногой в грудь. Драться меня все-таки учили лучшие наемники нашего города. Толстяк после удара вылетел в коридор, сбил с ног третьего, а затем раздался ужасающий треск – вероятно, они по инерции выкатились на лестницу и сломали там что-то вроде перил.
У меня появилось немного времени, и я выглянул в окно. Увиденное меня совсем не обрадовало – вышибала лежал в луже крови с разбитой головой. Упал он все-таки неудачно, и на этот раз телега ему не подвернулась. Серые небольшие глаза верзилы были открыты и уже мутнели, покрываясь смертной пленкой. Хозяин стоял возле него на коленях и с ужасом глядел на свои окровавленные руки. Лекаря во дворе не было, он, должно быть, уже бежал к своему дому, а может, и за стражниками.
Хозяин, увидев, что я выглядываю в окно, горестно промычал:
– Что же ты наделал? Я этого парня еще мальчишкой приметил, прикармливал его, работать учил. А ты?
– Не я его убил, а ты, – с трудом выдохнул я. Не люблю смотреть на чужую смерть, сразу вспоминаю о тех случаях, когда сам едва спасался от нее. Особенно тоскливо смотреть на того, кого ты убил. Знаю, что потом будет сниться мне этот здоровенный и не очень умный парень. – Ты у меня все деньги забрал, вот и результат. Знал же, что так будет. Еще в первый раз понял, когда из окна летел, что я сильнее твоего вышибалы…
– Не знал, – горестно покачал головой хозяин. – Думал, будет по-другому.
– Не сомневаюсь, ждал, что на твоем дворе будет лежать мой труп. Ну что, возвращать будешь мое добро, или мне твой постоялый двор палить?
Говорил я уверенно и твердо, а про себя думал о том, что будет потом. Если меня поймают местные стражники, то либо повесят на площади, либо посадят на кол. Эту смерть мне не простят, потому что чужой. Знаю я такие истории, слышал не раз. Если хочешь справедливости, или проходи через все города королевства как тень, или дерись за свое право остаться живым.
– Ты мне много убытка причинил!
Хозяин все охал над телом, и делал это неспроста, явно тянул время. Я осмотрел комнату, в ней ничего моего не осталось, на лестнице все еще копошились двое, у них никак не получалось встать: мешали их собственные ноги и руки.
Тот, кого я ударил в пах, уже приходил в себя. Он поглядывал на меня из-под длинной черной, почти смоляной гривы волос хитрыми глазками, прикидывая, как лучше на меня напасть. Прежде чем он решился, я поднял полено и огрел его по голове, чтобы не мешал мне думать, а потом, схватив свой походный мешок, выпрыгнул в окно, естественно постаравшись приземлиться на сено.
Хозяин шарахнулся к двери, но я успел поймать его за рубаху:
– Отдашь золото или все-таки придется дом обыскивать?
– Разбойник! – пискнул негодяй. – Ты и без этого уже себя к смерти приговорил.
– Хорошо, что ты это понимаешь, объяснять не надо. – Я держал его крепко, а он даже не пытался вырваться. – Уже сообразил, что мне терять нечего? Единственный шанс спастись, который есть у меня, – это забрать золото и успеть на корабль раньше, чем здесь появится стража.
– Не успеешь, – пробормотал трактирщик, тем самым подтверждая, что лекарь побежал за стражниками. – Не уйти тебе.
– Возможно. – Я ударил его несильно, но болезненно – так, чтобы понял: его дело плохо. – Тогда скажи, почему бы мне не убить тебя? Это же ты сделал все, чтобы у меня появились неприятности…
– Ты Трака убил! – Хозяин сделал попытку вырваться, но понял, что не удастся, и поник головой. – Зачем?
– Ты его натравил на меня, он – твой человек. – Как мне хотелось оказаться подальше от этого постоялого двора и его хозяина, а главное, от бегущих сюда стражников. – И тебя убью, если сейчас же не отдашь золото. Неужели до сих пор не понял, что стража появится здесь после того, как я уйду? Или ты думаешь, что они успеют?
– Да, так и будет, им от ворот бежать недалеко, – пробурчал хозяин. – У стражников арбалеты и алебарды, тебя убьют…
– Согласен, только перед тем я тебя удушу… – Я перекрутил ему ворот засаленной рубахи, сдавливая жирные складки шеи; крутанул довольно сильно, потому что хозяин сразу покраснел и захрипел, пытаясь хоть немного оттянуть ткань, чтобы вздохнуть. – Так как, идем за золотом или сдохнешь тут?
Хозяин закивал головой, потому что говорить не мог. Я подтащил его к двери и открыл ее его же телом. В темном узком коридоре повариха шарахнулась от меня, как от зачумленного. За ней убежала и служанка, которая вчера меня любила, и я с грустью подумал, что этим обычно и заканчивается любовь…
– Где? – прорычал я. – Куда ты его спрятал?
И тут я почувствовал опасность. Правда, шрама у меня уже не было, но то место, где он находился раньше, чесалось теперь еще сильнее, чем раньше.
Хозяин не то что говорить не мог, у него даже стоять не получалось, тут я перестарался, слишком затянул узел. Пришлось ослабить. Хозяин сразу замахал головой в нужную сторону, туда я его и поволок.
Повариха и служанка, взвизгнув, выскочили во двор, а там, обнаружив мертвого вышибалу, завизжали еще громче.
Я поволок хозяина к его комнате, надоел он мне уже, да и тяжелый оказался очень, а силы стоило поберечь: мне еще бежать в порт. Правда, что я буду там делать, пока не знаю. То судно, с капитаном которого я договорился, уже наверняка уплыло.
В этот момент я ощущал каждую песчинку исчезающего времени – настолько обострилось мое чувство опасности. Теперь чесалось не только место, где раньше был шрам, но и все лицо, хорошо еще, кольца оберега не крутились – похоже, он реагировал только на магию.
Я проволок трактирщика через обеденный зал. На мое счастье, там никого не было, только на одном столе оставалось нетронутое блюдо с дымящимся мясом и глиняные кружки с пивом. Думаю, их приготовили
