Кроме того, в одном из шалашей был тот, кого крестьяне назвали колдуном. Он испускал такое мощное излучение злобы и ненависти, как будто темное жуткое облако висело над этим местом.
Кир спокойно рассматривал лагерь, когда его наконец заметили. Раздался свист, и разбойники нестройной толпой побежали к нему. Он выхватил меч и скользнул вперед к большому дубу, ствол которого мог бы прикрыть его. Вынул нож, достаточно большой для того, чтобы служить кинжалом, и почувствовал знакомый холодок, поднимающийся с низа живота.
«Интересно, – подумал он некстати, – что же я был за человек в той жизни, которую я не помню. Хладнокровный убийца? Наемник? Или туповатый герой, пытающийся изменить мир с помощью меча?»
Кир сделал несколько шагов навстречу нападающим и схватился с первым, небольшого роста хрупким юношей. Он сделал обманное движение и воткнул ему в живот нож, одновременно приняв на меч удар следующего бандита. Продолжив движение, вспорол ему живот и быстро вернулся к дубу.
Перед ним образовалось кольцо вооруженных людей, напряженно смотрящих на него. Кир улыбнулся.
– Вы чего-то ждете? – поинтересовался он. Разбойники молчали. Тут Кир заметил нескольких лучников, приближающихся к нему из лагеря. Он не стал их дожидаться. Зарубив одного из разбойников, перегораживавшего ему путь, он помчался в глубь леса по петляющей тропинке.
С гиканьем и завываниями бандиты устремились за ним. Несколько раз в удобных местах Кир останавливался и поджидал вырвавшихся вперед. Эта игра начинала ему нравиться. Тело было послушным, он мог так бегать очень долго.
Разбойники стали осторожнее. Они сбавили скорость и теперь двигались плотной группой. Кир улыбнулся, в лесу он чувствовал себя как дома. Благодаря своим чувствам он всегда знал, где находятся разбойники, в то время как они ожидали его за каждым поворотом тропинки.
Кир несколько раз подбирался к тем, кто шел сзади, и, напав на них, быстро исчезал в чаще леса. Так он убил еще четверых, не получив ни одной раны.
Разбойники заколебались – он почувствовал их страх и растерянность – и повернули назад в лагерь. Кир двигался за ними. Он жалел о том, что у него нет лука, тогда бы он доставил им гораздо больше неприятностей.
Все это время колдун находился в лагере, Кир постоянно держал его на контроле. Он по-прежнему считал колдуна самым опасным противником, не зная, чего от него можно ожидать.
В этом получасовом бою Кир продолжал удивляться самому себя. Все его действия были отточенными и привычными, его тело само знало, что делать, оно само уклонялось от клинков и пользовалось каждой возможностью ответить смертельным ударом. Он убивал легко, быстро и привычно.
Когда до лагеря разбойников осталось совсем недалеко, Кир почувствовал, что колдун идет ему навстречу. Он затаился на краю поляны, сжимая меч. Колдун вышел на свободное пространство и повернулся в ту сторону, где прятался Кир.
– Выходи, герой, – обратился колдун к нему. – Я знаю, что ты находишься здесь.
Кир еще раз с сожалением подумал о луке, рассматривая фигуру в мешковатом балахоне с надвинутым на лицо капюшоном.
– Ты боишься меня? – колдун засмеялся. – В этом ты прав, сейчас ты в моей власти.
Колдун достал из-под своего балахона черный камень, обрамленный золотом. Он поднес камень к лицу, поцеловал синими бескровными губами, а потом направил его в сторону Кира. Страшная боль навалилась на него. Кир застонал и упал на колени, обхватив голову руками. Колдун засмеялся.
– Я слышу твою боль. Она мне нравится, но ее мало. Выходи, я хочу на тебя посмотреть. – Боль на мгновение ослабла. – Иди, или тебе станет еще хуже.
Кир перевел дыхание, поднялся с колен и, сделав несколько шагов, встал на краю поляны.
– Теперь я тебя вижу, – засмеялся колдун. – Вот кого так испугались эти идиоты… Ну что ж, ты сам выбрал себе смерть. Пора кормить мой камень. – Снова жуткая боль навалилась на Кира, он выронил меч и упал.
– Теперь хорошо, – колдун поднял свой камень выше. – Сейчас ты умрешь, но не сразу. Потерпи. Сначала мой камень выпьет твою жизненную силу, а потом ты сам не захочешь жить.
Слабость растекалась по телу, глаза уже почти не различали лица колдуна, он только слышал его издевательский смех. Боль продолжала проникать все глубже и глубже в его мозг.
Кир скреб землю руками, не понимая, что он делает. Черная пелена заволокла глаза, боль пульсировала, усиливаясь. Он падал куда-то в слепящий яркий свет.
И тут это произошло…
Неожиданно он вспомнил все: себя, Илу, лицо верховного жреца, вонзающего в его грудь нож с рукояткой в виде скалящегося черепа. Воспоминания всплывали одно за другим, и вместе с ними исчезала боль. Его мозг возвращал себе ту цельность и защиту, которая спасала его раньше.
Рука нащупала меч, и он с трудом поднялся с травы. Черная пелена, застилающая глаза, исчезла, и Кир увидел бледно-серое лицо колдуна. Тот перестал смеяться и теперь смотрел на него с беспокойством и удивлением. Кир пошел к нему спокойно и неторопливо. Колдун поднял свой камень и что-то громко закричал на незнакомом ему языке.
– Умри сам, – сказал Кир и коротким ударом меча снес ему голову. Некоторое время он стоял, переводя дыхание, отдыхая и осознавая нового себя.
Кир громко рассмеялся.
– Эй, Мать-волчица! – крикнул он, запрокинув голову к небу. – Твои шуточки?
Он поднял голову колдуна за длинные грязные волосы и, усмехаясь, пошел к лагерю разбойников. Когда он появился на краю поляны, лучники натянули луки, остальные потянулись к мечам.
Кир, размахнувшись, бросил голову колдуна к их ногам. Разбойники, обомлев, смотрели, как отрубленная голова катится по траве.
– Уходите из этих мест, – крикнул Кир. – Завтра я убью тех, кто останется. – В наступившей тишине Кир повернулся и пошел обратно к лесу.
Ворота в деревню были закрыты. Кир подошел к ним и в изнеможении опустился на траву. Он смотрел в голубое небо и чувствовал, как расплывается боль в этом жарком летнем дне.
Через некоторое время ворота заскрипели, открываясь, и оттуда вышел староста.
– Герой, где бандиты? – спросил он, вглядываясь настороженно в лес.
Кир вздохнул и устало сказал:
– Они вас больше не потревожат.
– Ты их всех убил? – спросил удивленно староста. – А колдун? Что, колдуна тоже?
Кир кивнул, лег на траву и закрыл глаза.
– Ты не мог их всех убить, – пробормотал староста. – Их было слишком много, это какая-то ловушка. Я пошлю кого-нибудь проверить. Прошло всего несколько часов, как ты ушел…
Кир пробормотал что-то неопределенное в ответ и провалился в тяжелый сон.
Он увидел верховного жреца на том самом троне, на котором когда-то сидел Грэг. Жрец тихо говорил с человеком. Кир знал, что скоро встретится с этим незнакомцем. Неожиданно человек поднял голову и посмотрел прямо в глаза Киру.
– Ты мертв, я сам убил тебя, – сказал он с печальной усмешкой. – Но ты вернулся… Зачем? Ты скоро снова встретишься со своей смертью. На этот раз, я надеюсь, умрешь навсегда. – Жрец поднял свой черный камень и окутался черным туманом. Кир почувствовал, как на него накатывает слабость, и дикая боль пронзила все тело.
Он открыл глаза и посмотрел на старосту, стоявшего над ним и недовольно бурчавшего.
– Я хотел бы помыться, – сказал он устало, – И еще мне нужно, чтобы кто-то постирал мне одежду. – Он показал рукой на многочисленные кровавые пятна на комбинезоне.
Староста поспешно закивал:
– Конечно, мы все сделаем. Идем.
Кир тяжело поднялся и потащился за ним. Староста отвел его обратно в дом, в котором Кир провел ночь. Дом был пуст, рюкзак Кира одиноко стоял на лавке.
– Сейчас придут девушки и помоют тебя, – староста засуетился вокруг него. – Мы правда не ожидали, что ты так быстро вернешься.
