– Разве вы можете быть такими беспечными? – спросил он патриархов, стоявших перед ним в светло- серых хламидах. – А если я сейчас схвачу меч и вас убью?
– Ты можешь попробовать, – улыбнулся привратник. – И это тоже будет твой выбор…
Врон потянулся к мечу, сжал рукоятку и даже вытащил до середины из ножен, потом с тяжелым вздохом вернул меч на место.
– Я не желаю никого убивать и не хочу участвовать в этом бою, – заявил он. – Может быть, вы найдете способ убить меня как-то по-другому?
Патриархи снова переглянулись.
– Ну разве он не глупец? – сказал с улыбкой носитель меча. – Он даже хочет лишиться последнего, пусть даже самого ничтожного шанса.
Носитель копья улыбнулся в ответ:
– Ты прав, он – глупец, поэтому я ставлю свою вечернюю похлебку на то, что он победит.
– Чем вызвано твое решение? – спросил носитель меча. – Я принимаю и отвечаю своей похлебкой, но хотел бы знать.
– Это просто, – ответил носитель копья. – Если он смог прожить до таких лет, не обладая умом, значит, ему покровительствует кто-то из богов.
– Глупое предположение, может быть, он просто жил там, где жизнь легка и приятна? – неожиданно вмешался привратник. – Я тоже ставлю на него свой завтрак, все равно есть его невозможно, когда он уже остыл, но ставлю совсем по другой причине.
– Назови ее, – сказал носитель меча. – Это твой долг– сказать нам, если ты увидел в нем то, что не заметили мы.
– Я назову, но после боя, это не противоречит правилам, а интереса больше, да и вечернюю похлебку патриарха я давно хотел попробовать, – ответил привратник. – А сейчас я скажу только одно: юноша пришел к нам, значит, в нем что-то есть, что мешает ему жить среди нормальных людей, а это может помешать и умереть. Вопрос только в том, насколько он умрет?
– Что значит насколько он умрет? – переспросил носитель меча.
– Я объясню после боя, – сказал привратник.
– Это не по правилам, – возмутился носитель копья. – Ты что-то определенно знаешь, но не говоришь.
– Я не уверен в своем знании, – помедлив, сообщил привратник. – И поэтому я могу тоже ошибаться в своих выводах.
– Я ставлю свою похлебку на то, что юноша умрет, – сказал носитель лука. – Он слаб и, похоже, не очень умен, раз пришел к нам.
– Так, две вечерних похлебки против вечерней похлебки и холодного завтрака, – подытожил носитель меча. – Как будем выбирать охотника? Я предлагаю выбор последней капли.
– Согласен, – промолвил носитель копья. – Вы, юноша, не возражаете против этого выбора?
Врон вскочил и пожал плечами, ноги его перестали дрожать.
– Я уже сказал, что мне все равно, но я бы тоже хотел поставить на себя, хоть у меня и ничего нет.
– Это еще более забавно, – улыбнулся носитель меча. – Еще одна вечерняя похлебка, на этот раз охотника? Есть ее нам опасно, но ставить на кон можно.
– Принято, – ответил носитель копья. – Только, юноша, вы должны сказать, почему вы ставите на себя.
– Просто потому, что я не жил там, где жизнь легка и приятна…
– Ответ понятен, – сказал носитель копья. – Значит, ты веришь в чудеса?
– Нет, – покачал головой Врон. – Не верю, но очень хотел бы поверить.
– Что ж, посмотрим. Чудеса происходят часто, только замечают их немногие, – глубокомысленно изрек носитель меча. – Кто будет проводить выбор?
– Пусть сам юноша и проводит, раз он участвует в нашем споре, – предложил привратник. – Если он участвует, получается, что ему уже не все равно.
– Пусть проводит, – согласился носитель копья.
– Это глупо, – возразил носитель лука. – Вы меняете правила. Если в его судьбе участвуют боги, вы даете им шанс выступить на его стороне. Поэтому если выбор будет проводить он, то я ставлю свою вечернюю похлебку на него.
– Забавно, – улыбнулся носитель копья. – Непредсказуемо. Кто-то должен изменить ставку, иначе выигрыш будет слишком мал.
– Или слишком велик, что даже я не смогу его съесть, – заметил носитель меча. – Я, пользуясь своим правом меча, меняю ставку юноши, теперь он ставит против себя.
– Парадоксально, забавно и глупо, – засмеялся носитель копья. – Как может юноша ставить против себя, понимая, что, проиграв бой, он не получит выигрыш? Он же будет просто мертв. И, кроме того, нужно согласие юноши на эту ставку.
– Я согласен, – сказал Врон и неожиданно для себя самого расхохотался.
Он вдруг осознал, что ему хочется жить среди этих людей: в них он чувствовал спокойную радость и безмятежность.
