Поединок

трудный путь.

– Кир, - услышал он и вздохнул.

– Даная, черт тебя возьми! Я устал и хочу побыть один.

Девушка зашла в кабинет и села напротив него, глядя на него ничего не видящими глазами. Он попытался увидеть, что находится в её голове, но у него ничего не получилось, он слишком много потратил энергии на поединок, а Даная держала защитный блок.

– Я хочу поговорить с тобой, Кир.

Он устало кивнул головой.

– Может быть в другой раз? Я действительно очень устал.

– Я знаю, и хочу поговорить сейчас именно поэтому. Ты не сможешь прочитать мои мысли, пока я не сниму свой блок. А для меня это важно, чтобы ты их как можно дольше не увидел.

Кир пожал плечами.

– Ладно, черт с тобой, говори.

– Кир, - вздохнула Даная. - Я хочу стать зрячей.

Он вздохнул.

– Я не смогу тебе помочь. Мое время работы в детском доме закончилось.

– Мне раньше было это не нужно, мне нравится здесь, и я ничего не хотела, а теперь всё изменилось…

Кир пожал плечами.

– Да, все изменилось.

Девушка кивнула головой.

– Я знаю, Кир, что если бы это было легко, ты давно бы меня вылечил еще, когда я была маленькой.

– Ты права. Всё дело в том, что ты родилась слепой. Это не приобретено, значит почти невозможно исправить.

– Почти невозможно, но возможно…

Он тяжело вздохнул.

– Ты просто не понимаешь.

Даная грустно улыбнулась.

– Кир, если ты не сможешь сделать меня зрячей, то я просто не смогу жить дальше. Я выросла из детского дома, он становится для меня клеткой, я это почувствовала совсем недавно. Ты же знаешь, что у меня, если только ты не сделаешь меня зрячей, есть только одна возможность, это прожить здесь всю жизнь и здесь умереть. Я недавно это поняла, и всё во мне плачет от этого понимания…

Кир задумчиво кивнул.

– У тебя уже нет этой возможности.

– Какой? - Даная недоуменно посмотрела на него.

– Прожить здесь всю жизнь, детского дома больше не существует…

– Как не существует?

– А так, - Кир мрачно посмотрел в окно. - Ты так и не поняла, что началась война? Война между детским домом и правительством. И мы ее проиграем, или уже проиграли. Нас всех поймают и запрут в клетки. Большая часть из нас умрет, а те, кто останутся жить, будут выживать, как сумеют. И первая жертва этой войны лежит сейчас в своем кабинете.

– Но этого просто не может быть! Они не посмеют так поступить с детьми!

– Ты знаешь, что такое жизненные интересы государства? Под этим лозунгом уничтожают целые страны, не взирая ни на что. Когда идет война, дети погибают сотнями тысяч, и всем все равно. Пришла беда, Даная, большая беда. Я постараюсь спасти, кого смогу. Надеюсь, что всех, но дальше, каждый из вас будет искать свой путь. А теперь иди, мне нужно отдохнуть перед большой дракой. А тебе нужно подготовить все для похорон.

Даная встала.

– Неужели все так серьезно?

– Гораздо более серьезно, чем ты себе представляешь. Кстати, на похороны директора поедут все без исключения. И больше мы обратно не вернемся. Я подготовил место, где мы сможем спрятаться, вот туда и поедем. Поэтому автобусы, или машины, которые ты подготовишь, должны быть загружены всем необходимым, и уж точно заправлены под завязку.

– Это будет довольно трудно сделать.

– А самое главное, это должно быть сделано незаметно. Никто ничего не должен знать, только ты, Маржи и я…

* * *

Кроха задумчиво смотрела на котел, а Нора на гору посуды, которую перед ними поставили повара.

- Ты все равно победила, - подумала Нора, - и все об этом знают, поэтому заставлять нас мыть посуду несправедливо. Но ты же не из-за этого злишься?

Кроха фыркнула.

- Если бы я не спасла этого дурачка, я бы выиграла одна и честно, и мыл бы посуду он один, и это было бы справедливо. Кир это понимает…

- Но ты же его спасла…

- Да, и снова спасу, если будет нужно, поэтому и злюсь. Злюсь потому, что не понимаю, почему я это сделала?

- Он - хороший мальчик, смелый и добрый, у него хорошие мозги, он просто ещё маленький. А потом он тебя тоже спас…

- Да знаю я, какой он дурачок, - отмахнулась сердито Кроха. - Я же не об этом думаю, а о том, почему я его спасла? Внутри меня как будто что-то сказало, сделай это, иначе ты будешь ненавидеть себя за эту победу. Наверно, это Кир влез ко мне в мозги…

Нора удивленно посмотрела на неё.

- Кир не влезал к тебе в мозги, это я знаю точно, я бы это заметила. И никто не влезал,… я бы это тоже почувствовала.

Кроха вздохнула.

- Я тоже так подумала, что этот кто-то сидит во мне. И поэтому я злюсь, и поэтому мне страшно.

- Чего ты испугалась? - спросила удивленно Нора.

– Того, что я стану хорошей, милой девочкой, буду всем улыбаться и говорить добрые слова. Мне, как только я об этом подумаю, сразу становится противно.

Нора засмеялась.

- Ты никогда такой не будешь, я знаю…

Кроха вздохнула.

- И вот что ещё произошло, только никому не рассказывай.

- Что? - спросила тревожно Нора. Кроха оглянулась, нет ли никого рядом, потом печально улыбнулась.

- Я научилась говорить…

Глаза у Норы удивленно распахнулись.

- Как?

- Я не знаю, но когда мы были в башне, я говорила языком, как обычные люди. И теперь, как только я вспоминаю эту проклятую башню, я могу разговаривать. Конечно, пока плохо. Я говорю, когда одна и никто меня не слышит…

- Ты меня научишь?

Кроха вздохнула.

- Теперь ты сама можешь посмотреть у меня в мозгах, как я это делаю. А я сама не