— К вам она прислушается.
Они помолчали. Пришла Эмми.
Два дня мистер Рокли был взволнован и задумчив. Адриан тихо ходил по дому, ничего не говоря и ни о чем не спрашивая. Наконец отец и старшая дочь остались одни. Это случилось рано утром. Старика мучила сильная боль. Потом боль отступила, и он лежал, обдумывая предложение Адриана.
— Матильда! — вдруг проговорил он, глядя на дочь.
— Я здесь.
— Ну да! Я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня…
Матильда встала в ожидании.
— Нет, ты сядь. Я хочу, чтобы ты вышла замуж за Адриана…
Ей показалось, что он бредит. В страхе она снова вскочила со стула.
— Нет, сиди-сиди. Тебе не послышалось.
— Но, отец, ты сам не знаешь, что говоришь.
— Отлично знаю. Я говорю, что ты должна выйти замуж за Адриана.
Для Матильды это было как гром среди ясного неба. Ее отец не любил зря болтать.
— Ты сделаешь это.
Она медленно подняла голову и посмотрела на него.
— Кто внушил тебе эту мысль? — с негодованием спросила Матильда.
— Он.
Матильда чуть ли не с презрением посмотрела на отца, ее гордость была задета.
— Это же позор! — проговорила она.
— Почему?
Она не торопилась отводить взгляд.
— Зачем? Это же отвратительно.
— Парень-то в общем неплохой, — проворчал отец.
— Лучше попроси его убраться отсюда, — холодно проговорила Матильда.
Старик отвернулся и стал смотреть в окно. Матильда с горящими щеками, гордо расправив плечи, долго сидела в ожидании. В конце концов старик злобно посмотрел на нее.
— Будешь дурой, если не согласишься, и я заставлю тебя заплатить за твою дурость, ясно?
Неожиданно Матильдой завладел ледяной страх. Она не верила собственным ушам. И ничего не понимала, охваченная ужасом. Не сводя с отца глаз, Матильда решила, что он бредит или сошел с ума, или напился. Что ей делать?
— Имей в виду, если ты не согласишься, — сказал он, — завтра же пошлю за Уиттлом, и вы с сестрой ничего не получите.
Уиттл был их поверенным. Матильда отлично поняла отца: он перепишет завещание в пользу Адриана, а она и Эмми останутся ни с чем. Это было слишком. Выйдя из спальни отца, Матильда поднялась к себе в комнату и заперла дверь на ключ.
Несколько часов она не показывалась. Лишь поздно вечером рассказала обо всем Эмми.
— Черт бы его побрал, он хочет получить деньги, — сказала Эмми. — Отец сошел с ума.
Предположение, что Адриану всего-навсего нужны их деньги, было еще одним ударом для Матильды. Она не любила несносного мальчишку — но и не считала его воплощением зла. Теперь он стал ей и вовсе отвратителен.
На другой день у Эмми произошла короткая беседа с отцом.
— Отец, ты ведь не собираешься сделать то, о чем вчера сказал Матильде? — атаковала она старика.
— Собираюсь.
— Значит, ты перепишешь завещание?
— Да.
— Нет, — заявила, рассердившись, дочь.
Он посмотрел на нее, скривив губы в едва заметной злобной усмешке.
— Энни! — позвал старик. — Энни!
У него еще хватало сил кричать так, чтобы его услышали. Из кухни пришла служанка.
— Оставь все дела и беги к Уиттлу в контору. Скажи мистеру Уиттлу, что я хочу его видеть, и как можно быстрее. Пусть захватит с собой бланк завещания.
Старик немного подался назад — лечь он не мог. Дочь сидела не шевелясь, словно он ударил ее. Потом вышла из комнаты.
Адриан копался в саду. Никуда не сворачивая, Эмми направилась прямиком к нему.
— Пожалуй, тебе лучше убраться отсюда. Собери вещи, и чтоб духу твоего тут не было.
Адриан молча смотрел на разъяренную кузину Эмми.
— Кто это говорит?
— Мы говорим — убирайся. Довольно ты тут напакостил.
— Это дядюшка сказал?
— Да, он.
— Пойду спрошу у него.
Эмми, точно фурия, встала у него на пути.
— Не утруждайся. Нечего у него спрашивать. Мы не желаем тебя видеть, вот и уезжай.
— Дядюшка тут хозяин.
— Он умирает, а ты пресмыкаешься перед ним, чтобы заполучить его деньги! Такому негодяю не место на земле.
— Эй! Кто сказал, что мне нужны его деньги?
— Я сказала. Вчера отец говорил с Матильдой, а она-то тебя знает. Она знает, что тебе нужно. Так что убирайся, все равно ничего не получишь — приемыш!
Адриан повернулся к ней спиной и задумался. Ему не приходило в голову, что заподозрят, будто он охотится за деньгами, хотя деньги и вправду были ему нужны — очень нужны. Ему хотелось самому стать нанимателем и не быть наемным рабочим. Однако несмотря на это, своим практичным изворотливым умом он понимал, что не из-за денег жаждет заполучить Матильду. Ему были нужны и деньги, и Матильда. Тем не менее, он говорил себе, что это два разных желания и он не соединяет их в одно. Он не добивался бы Матильды, не будь у нее денег. Но только из-за денег тоже не стал бы ее добиваться.
Все обдумав, Адриан стал искать случая, чтобы сказать ей об этом — постоянно следил за ней.
А она избегала его. Вечером пришел поверенный. У мистера Рокли как будто вновь появились силы — завещание было переделано. К прежним условиям прибавили еще одно. Мол, старое завещание будет считаться законным, если Матильда согласится выйти замуж за Адриана. Если же она не согласится, то по истечении шести месяцев все имущество отойдет Адриану.
Старик со злобным удовольствием поведал об этом своему приемышу. Казалось, его обуревало странное нелепое желание отомстить всем женщинам, которые окружали его и добросовестно заботились о нем.
— Скажите ей об этом в моем присутствии, — попросил Адриан.
И мистер Рокли послал за дочерьми.
Они пришли, бледные, молчаливые, упрямые. У Матильды вид был отрешенный, а Эмми собиралась сражаться до последнего. Старик полулежал в постели, глаза у него блестели, опухшие руки дрожали. Зато лицо вновь обрело некоторую живость и былую привлекательность.
Адриан ничего не говорил, погруженный в свои мысли: неукротимый и опасный приютский мальчишка.
— Вот завещание, — сказал старик, показывая на бумагу.
Сестры сидели неподвижно, словно ничего не замечая.
— Или ты выйдешь замуж за Адриана, или он получит всё! — с довольным видом проговорил отец.
— Пусть получает, — холодно произнесла Матильда.
— Нет! Нет! — закричала, не выдержав, Эмми. — Он ничего не получит. Приемыш!
