ее карета отъезжает от дома. У него на этот счет другие планы.
— Мисс? Вас ждут в библиотеке.
Катриона, укладывавшая ребенка, резко выпрямилась и обернулась:
— Уже?
В дверях детской появилась голова горничной. Она кивнула, округлив глаза:
— Вроде бы поверенный приехал пораньше. Чертыхнувшись про себя, Катриона отдала торопливые распоряжения няне, потрепала по головкам детей и быстро зашагала по холодным коридорам.
Задержавшись в парадном холле, она посмотрела в зеркало. То, что она увидела, не прибавило ей бодрости. Аккуратно причесанные волосы потеряли обычный блеск, глаза казались темными провалами на осунувшемся лице. Насыщенный коричневый цвет утреннего платья только подчеркивал ее бледность. Катриона чувствовала себя усталой и опустошенной. И — если быть честной — не только из-за неминуемого горя, которое охватит обездоленное семейство Шеймуса, когда они осознают, что должны покинуть свой дом. Понимая, что им понадобится помощь, Катриона пересмотрела свои планы, отложив отъезд на день.
Вздохнув, она постаралась взять себя в руки и направилась в библиотеку.
Дворецкий отворил дверь. Катриона вошла — и ощутила нечто странное в атмосфере. Странное и неожиданное. Волосы у нее на затылке приподнялись. Помедлив у двери, она обвела взглядом длинную комнату.
Вся семья, как и в прошлый раз, собралась перед камином. Поверенный, расположившись за столом, перебирал бумаги. Бросив на нее беглый взгляд, он посмотрел на Ричарда, не отрывавшегося от окна.
Глядя на его фигуру, облаченную в элегантный темно-синий сюртук, Катриона вновь испытала тревожное чувство, которое охватило ее за завтраком — Ричард тогда так обвиняюще посмотрел на нее. Словно имел к ней претен-зии и собирался их предъявить.
Катриона не представляла себе, что это может быть.
Ни его спина, прямая и отчужденная, ни сцепленные сзади руки не могли служить ключом к разгадке.
Но теперь, помимо неловкости и беспокойства, Катриона ощутила предчувствие… чего-то исключительно важного. Оно висело в воздухе, наполняло собой комнату, но, несмотря на его силу и остроту, Катриона не могла определить его природу. Настороженно озираясь, она скользнула вперед и заняла свободное место рядом с Мэри.
В этот момент Ричард обернулся и посмотрел на нее.
Их взгляды встретились, и Катриона поняла, кто был источником энергии и на кого она направлена. Она бросила панический взгляд в сторону двери.
Он шагнул вперед и остановился у камина, не сводя с нее решительного взгляда. Он находился от нее в десяти футах, тогда как дверь — в тридцати. Путь к бегству был отрезан.
Его намерения, впрочем, оставались неясными. Катриона вдохнула, преодолевая сопротивление сжимавших легкие тисков, и приняла надменный вид. Вскинув подбородок, она посмотрела на него в упор, а затем перевела взгляд на поверенного. Пора покончить с этим делом. Тогда Ричард Кинстер отбудет восвояси, а она сможет свободно дышать.
Поверенный кашлянул, посмотрел из-под нахмуренных бровей и поднес к глазам бумаги.
— Как вы знаете…
Нетерпеливо ерзая, все ждали, пока он закончит изложение событий, хорошо всем известных, и перейдет к сути. Наконец он прочистил горло и посмотрел на Ричарда.
— Я явился сюда сегодня, чтобы спросить вас, Ричард Мелвилл Кинстер, согласны ли вы выполнить условия завещания нашего клиента, Шеймуса Макинери?
— Согласен.
Ответ, несмотря на всю его неожиданность, прозвучал так спокойно, что его смысл не сразу дошел до Катрионы. Разум отказывался верить ушам.
Поверенный, видимо, испытал нечто подобное и только моргнул. Заглянув зачем-то снова в бумаги, он поправил очки, вздохнул и снова посмотрел на Ричарда.
— Вы заявляете, что намерены сочетаться браком с бывшей подопечной мистера Макинери?
Ричард спокойно встретил его взгляд и повернувшись к Катрионе, произнес ровным тоном:
— Да, я женюсь на Катрионе Мэри Хеннеси, подопечной покойного мистера Макинери.
— Вот здорово!
Ликующий вопль Мальхольма открыл шлюзы неиссякаемому потоку разнообразных звуков. Комната огласилась радостными восклицаниями, прочувствованными славословиями и возгласами, исполненными глубокого облегчения.
Катриона не сводила глаз с Ричарда. Звуковая волна омывала ее, но она не различала слов, поглощенная изменениями в окружающей атмосфере. Ловушка захлопнулась, а она даже не заметила как.
Джейми хлопал его по плечу, поверенный о чем-то спрашивал, но взгляд Ричарда не дрогнул. Завороженная синим сиянием его глаз, Катриона медленно поднялась на внезапно ослабевшие ноги. Схватившись за спинку стула, она выпрямилась во весь рост, сожалея, как никогда, что он намного выше, и вызывающе посмотрела на него.
Постепенно шум улегся, и семья с некоторым опозданием осознала, что прямо у них под носом разворачивается поединок.
Дождавшись, когда наступила тишина, Катриона холодно и отчетливо произнесла:
— Я не намерена выходить за вас замуж.
На лицо Ричарда набежала тень. Он шевельнулся — и все расступились, уступая ему дорогу. Приблизившись к ней в своей обычной манере, которая хотя и подавляла, но не ощущалась враждебно, он бросил взгляд через плечо:
— Надеюсь, вы извините нас?
Не дожидаясь ответа, он схватил ее за руку и, прежде чем она успела опомниться, зашагал по длинной комнате, увлекая ее за собой.
Катриона проглотила ядовитую реплику. Ей приходилось почти бежать, чтобы не отставать от Ричарда, но она сдерживала возмущение, понимая необходимость оказаться подальше от остальной компании.
Он не останавливался, пока они не оказались на противоположном конце комнаты, перед книжными стеллажами и столиком с двумя массивными креслами. Не успел он отпустить ее, как Катриона повернулась и в упор посмотрела на него.
— Я не выйду за вас. И уже объясняла почему.
— О да.
В словах, произнесенных бархатным тоном, Катриона уловила смертельную опасность. Ее пригвоздили взглядом, таким пристальным, что она буквально онемела.
— Но это было до того, как ты пожаловала ко мне в постель.
Мир покачнулся перед ее глазами, сердце подскочило к горлу и бешено забилось. Катриона открыла было рот, собираясь все отрицать, но, встретив его обжигающий взгляд, передумала.
— Никто вам не поверит.
Ричард поднял брови.
— Неужели?
К ее удивлению, он огляделся вокруг и поднял лежавшие на столике рисовальные принадлежности Мег. Открыв блокнот, он что-то набросал на чистой странице и протянул ей рисунок.
— И как ты объяснишь, откуда мне известна эта очаровательная деталь?
Катриона молча смотрела на изображение собственной родинки. Мир снова покачнулся и закружился.
Ричард придвинулся ближе.
— Уверен, ты не забыла обстоятельства, при которых я мог ее рассмотреть.
Слова, произнесенные медленно и внятно, явились тяжелым ударом по ее самообладанию. Катриона молчала, уставившись невидящим взором на рисунок, пока не успокоилась настолько, что смогла посмотреть на него.
