все как есть.
Наконец она позволила своему раздражению прорваться наружу:
— Но это смешно! Вы не мой телохранитель!
Люцифер молча смотрел на нее сверху вниз.
— Я иду в дом!
Он не двинулся с места. Тогда Филлида попыталась оттолкнуть его… И тут его руки сомкнулись вокруг ее талии, и он прижал ее к изгороди.
— Вы беззащитны. — Он, конечно, имел в виду убийцу, но неожиданно для него это прозвучало довольно двусмысленно. Наклонив голову, он тихо проговорил: — Вы — женщина, убийца — мужчина.
Его дыхание коснулось ее щеки, губы скользнули к шее. Он почувствовал ее запах — и потерял голову.
Желание обладать ею вспыхнуло в нем с новой силой, почти непреодолимой.
Но он был мужчиной. И как мужчина, собрав все силы, чудовищным усилием воли сдерживая себя, попытался отодвинуться.
— Поцелуй меня.
Эти слова, прозвучавшие во мраке, были настолько неожиданны, что Люцифер замер. Приподняв голову, он посмотрел на нее, не веря своим ушам.
Ее руки, до этого лежавшие неподвижно на его груди, скользнули дальше, за спину, прижимая его ближе.
— Поцелуй меня еще раз. — Она потянулась губами к его шее. — Поцелуй меня как тогда… еще разок…
Ей не пришлось просить в четвертый раз. Он приник к ее губам, как будто не она, а он молил о поцелуе. Он хотел целовать ее миллион раз, еще и еще. Он никогда не сможет привыкнуть ко вкусу ее губ, ее нежности, невинности, той доверчивости, с которой она открывала свои уста для него.
Мягкое податливое тело Филлиды разжигало в нем пламя желания. Она прижалась к нему и страстно вернула поцелуй.
Она была новичком в этой игре, вполне достаточно, чтобы сдержать его. И он тянул время, лаская, играя, наставляя, пока, в конце концов, губы их не слились, и уста не стали одним целым. Но и столь глубокого поцелуя Люциферу было недостаточно.
Филлида тоже жаждала большего. Когда Люцифер остановился, она поняла, что пришло ее время проявить инициативу. Нежно лаская напрягшееся тело, она коснулась его груди, а потом начала расстегивать рубашку, целуя его, смешивая пылающую страсть и нежность.
Она не могла даже представить, насколько это может быть увлекательным. Он уже видел ее грудь, ласкал ее, доставляя невыразимое удовольствие. И вот теперь настал ее черед.
Наконец последняя пуговица расстегнута и ее ладони прильнули к его телу.
Люцифер реагировал так, как ей хотелось: напряжение перерастало в страсть, удивительным образом похожую на ее. И Филлида ласкала его тело, то плотно прижимая ладони к его груди, то лишь слегка касаясь, легкими движениями пальцев пробегая по коже.
Она обнаружила его соски, такие непохожие на ее, но такие напряженные сейчас. Она поиграла с ними, зачарованная новым открытием. Губы их вновь слились. Она чувствовала, что он все время сдерживает себя, и ласкала его все более страстно губами и языком, искушая и соблазняя.
И плотина рухнула. Пламя охватило ее.
Она была права — это желание, которое было во всем, заполняло и переполняло ее. И она впитывала все, что он мог дать ей.
Филлида отчаянно хотела знать, что такое взаимное влечение, каково это — сгорать от страсти.
Возможно, сегодня ночью был последний шанс выяснить это. Ведь как только она откроет ему свой секрет, он перестанет интересоваться ею, во всяком случае, так, как сейчас. Ему не нужно будет пугать или удивлять ее. Как только она найдет письма, то все расскажет. И возможность быть объектом мужской страсти для нее будет утрачена.
Она не хотела упустить свой шанс. Слишком много новых ощущений, и не только физических, с которыми надо было справиться. Это было все равно что изучать новый язык, новые обычаи. Более того, ей еще столь многому нужно научиться.
Люцифер гладил ее тело через блузку. Поскольку спереди не было застежки, ему пришлось потянуть блузку, которая была заправлена в бриджи, и его руки наконец коснулись ее обнаженной спины. Ей показалось, что он застонал. Обхватив его руками за шею, Филлида что есть силы прижалась к нему, возвращая поцелуй.
Она не была уверена, что ноги касаются земли. Но это ее и не волновало. Все, чего она хотела, это быть к нему еще ближе и слить воедино их общий огонь.
Его руки скользнули дальше, сомкнулись вокруг ее бедер. Он приподнял ее, прижимая к себе. Свидетельство его страсти было более чем очевидно.
Что-то изменилось. Нечто новое возникло между ними, такое живое и напряженное. Филлида обвила руками его шею, и они отдались во власть той силы, что захватила их обоих.
Губы их разомкнулись. Им нужно было перевести дыхание. Филлида украдкой взглянула на Люцифера: что же дальше? У нее не было никаких идей на этот счет. Но она была уверена, что он знает, что делать.
Она легко коснулась его губ.
— Научи меня.
Его хриплый смех больше напоминал стон:
— Черт побери, я пытаюсь уберечь тебя.
— Не надо. — Он ведет себя по-рыцарски?
Или просто защищается с тупым упрямством? И в чем тут разница? И так ли это важно? — Прекрати принимать за меня решения!
— Но ты даже не знаешь…
— Перестань спорить и покажи мне. — Она поцеловала его сильно и властно. Он немедленно вернул поцелуй. Филлида не собиралась отступать — и продолжала целовать его. И она почувствовала, в какой момент одержала победу, — когда желание оказалось сильнее всех его благородно-рыцарских соображений.
Сам характер их поцелуев изменился — они стали глубже и интимнее. Она с готовностью отдавала, с радостью принимала и не собиралась отступать.
Он издал глубокий вздох, и его руки стиснули ее ягодицы. Горячие мурашки пробежали по всему ее телу.
Люцифер сильнее прижал ее к изгороди. Одна рука удерживала ее, обхватив сзади, в то время как ловкие и уверенные пальцы другой расстегивали пуговицы на ее бриджах.
Это должно было шокировать ее — но нет, больше всего на свете Филлида хотела познать это. Сейчас. Здесь. С ним.
Длинные пальцы нежно коснулись ее живота — и дыхание перехватило. Он не спешил. Казалось, каждый нерв, натянутый до предела, откликается на его движения.
Пальцы запутались в кудряшках волос внизу живота, а потом она растворилась в длинном ласкающем движении его ладони, скользнувшей между бедер.
Его пальцы касались ее, раскрывали, исследовали — и волны наслаждения поднимались и захлестывали ее. Они влекли ее куда-то, и стремление достичь этой неведомой цели росло, пока ей не показалось, что сознание покинуло ее.
Филлида не знала, чего именно хочет, но была уверена, что ему это известно. Прижимаясь к Люциферу всем телом, жадно впитывая его поцелуи, она слегка раздвинула бедра, открываясь навстречу его руке, умоляя… она не представляла, о чем.
И тут очень медленно его чуткие пальцы скользнули внутрь ее тела. Так медленно, что она почти не почувствовала вторжения — никакого усилия, давления, лишь мягкая уступка ее тела.
Он проник чуть глубже, и она едва не вскрикнула от острого наслаждения, но он, приникнув к ее губам, заглушил крик.
