Неожиданно Мартин встал, приподнял Аманду и, усадив ее на скамью верхом, заставил лечь. Он как можно шире раздвинул ей ноги и отошел на шаг.
В лунном свете ее кожа казалась жемчужной, припухшие от поцелуев губы были приоткрыты. Ее взгляд был устремлен на Мартина. Ему очень хотелось знать, что она видит в его лице. Он весь был напряжен, его тело горело как в огне, ему до безумия хотелось обладать ею, но он сдерживал себя. Наклонившись над ней, он взял губами ее набухший сосок. Она вскрикнула и выгнулась ему навстречу. То, что она, обнаженная, в одних чулках, лежала перед ним, еще сильнее возбуждало ее. Она чувствовала себя беззащитной и одновременно всесильной. Беззащитной – потому что была полностью раскрыта перед ним; всесильной – потому что ощущала сжигавшую его страсть. Выдержка и опыт помогали Мартину держать в узде свои порывы. Вместо того чтобы, поддавшись настоятельному желанию, наброситься на нее, он ласкал ее осторожно и бережно и обращался с ней, как с богиней. И все же ему хотелось большего, поэтому его губы стали скользить вниз, к заветному бугорку между ног.
– Сними фрак, – выговорила Аманда, схватив его за лацканы.
– Позже…
– Нет, сейчас!
Она попыталась сесть, но он издал звук, похожий на рык, и прижал ее к скамье. Быстро сняв фрак, он обхватил руками ее бедра и взял губами бугорок…
– Мартин! – Аманда вцепилась ему в волосы и подалась навстречу его языку. Все ее ощущения обострились, ноги сами собой раздвинулись шире. Мартин быстрее задвигал языком, надавливая сильнее. Волна жара приподняла Аманду и вознесла к вершинам наслаждения. По ее телу прошла судорога, она закричала, на мгновение застыла и обмякла, довольная.
Мартин медленно выпрямился. Его взгляд скользнул по ее обнаженному телу и остановился на лице. У Аманды хватило сил протянуть к нему руку.
– Иди сюда. – Это было не приглашение, а страстная мольба.
Мартин продолжал смотреть на нее, и Аманда вдруг поняла, что он не собирался делить с ней наслаждение, что это не входило в его планы.
Она заставила себя улыбнуться:
– Я хочу тебя. Иди сюда. Она действительно хотела его.
Мартин все еще колебался. Аманда села. Когда он взялся за пряжку ремня, она возликовала, а потом молча, затаив дыхание, наблюдала, как он расстегивает рубашку. Сняв ее, он сел верхом на скамью и, приподняв Аманду, стал медленно опускать на себя, пока не погрузился в нее полностью.
Аманда задохнулась от восторга, почувствовав его в себе. Ей казалось, что он пронзает ее насквозь. Она прижалась губами к его губам и ощутила на них свой вкус. Не прерывая страстного поцелуя, Мартин стал двигаться в ней, поддерживая ее руками. Наслаждение было настолько велико, что он потерял голову и полностью отдался своим ощущениям.
Аманда оторвалась от его губ и, выгнувшись, прижалась грудью к его груди. Он крепче стиснул ее и задвигался быстрее. Наконец Аманда вскрикнула и затрепетала в его руках. Мартин, не отставая от нее, несколько раз рывками вошел в нее и забился в экстазе.
Оба застыли, прижавшись друг к другу, тяжело дыша.
Мартин стал гладить Аманду по спине и одновременно пытался понять, почему с ней все по-другому. Почему их соитие значит для него так много? Пытался разобраться в своих ощущениях, в том, откуда проистекает столь настоятельное желание обладать ею. Пытался определить, какие чувства возникают у него в душе, когда Аманда сидит на нем вот так, как сейчас, обнаженная, удовлетворенная, полностью в его власти.
Что бы он ни чувствовал, наслаждение он получил. Огромное.
Когда дыхание восстановилось, Мартин оглядел Аманду. Орхидеи так и не выпали из ее золотистых волос. Он действительно не собирался входить в нее, но теперь не жалел о том, что не сдержался. Как можно сожалеть о радости быть в ней, об удовольствии обладать ею и видеть, как она капитулирует!
Поцеловав ее в висок, он прошептал:
– Скажи, что выйдешь за меня.
– А?
– Если ты выйдешь за меня, мы будем заниматься этим каждое утро и каждую ночь.
Аманда подняла голову и заглянула ему в глаза. В ней опять вспыхнул гнев. Она едва удержалась, чтобы не назвать его идиотом.
– Нет! – коротко ответила она, слезая с его колен и выбираясь из его объятий. – Я не выйду за тебя ради этого, – продолжала она, надевая сорочку. Надо же! Он обещает ей «все это», а ей-то нужно гораздо больше – за последний час она смогла в этом убедиться.
Мартин недовольно фыркнул и встал со скамьи.
– Так мы ничего не достигнем. Тебе все же придется выйти за меня. Не надейся, я не исчезну во мраке, чтобы дать тебе возможность подыскивать хорошего мужа.
– Отлично! – Аманда надела платье и повернулась к нему спиной. – Застегни.
Мартин едва не зарычал, но все же взялся за шнуровку.
– Если бы я не знал тебя, то назвал бы полоумной. – Завязывая последний узел, он спросил: – Ну объясни мне, почему ты отказываешься?
Одернув платье, Аманда повернулась к нему:
– А ты можешь предложить мне что-то особенное, то, что не даст никто другой?
Мартин нахмурился.
