становилась еще разговорчивее. Каждый раз, когда Дэйзи выдыхала, до Отэм долетали пары виски.
Отэм отвела ее руки.
– Дэйзи, я и сама могу одеться.
– Моя работа всегда состояла в том, чтобы помогать женской части дома одеваться для приемов. – Женщина усадила Отэм за туалетный столик и вырвала у нее из рук расческу. – Я причешу. Я хорошо управляюсь с волосами.
Отэм взглянула на копну кудряшек, и ее пробрала дрожь. Если бы у Дэйзи было какое-то определенное звание, то она звалась бы домоправительницей. Она была горничной Эдит, а потом няней Брайана и по сей день сохраняла приверженность лишь нему одному. Отэм еще ни разу не слышала от нее доброго слова по отношению к Дугласу, тем не менее он с ней не расставался.
Дэйзи не переставала при этом болтать:
– Оно и правильно, что в доме снова появилась женщина, в хозяйстве нужна женская рука. Мистер Дуглас был такой ужасно одинокий, с тех пор как Брайан уехал. Конечно, и я тыщу раз говорила ему, что все это по его вине. У Брайана характер такой же твердый, не хуже, чем у папочки. Нельзя же в самом деле помыкать мальчиком так же, как братьями.
Дэйзи расчесывала волосы Отэм то в одну сторону, то в другую.
– Не понимаю, почему мистер Дуглас не женился раньше. Он ведь из тех, кому нужна своя женщина. Он может быть очень противным, но он всегда хорошо относился к слабому полу. Конечно, он хочет, чтобы они соответствовали. И он принял сторону Харриет и задал Джорджу такого, что чертям тошно стало, когда тот спутался с этой последней своей девкой из-под Потсвилла. Он предупредил Джорджа: еще, мол, раз, и получишь под зад коленом.
Отэм слушала болтовню Дэйзи вполуха, но сейчас она насторожилась:
– А что, Джордж любит женщин?
– Ага, только теперь попритих, боится. До смерти боится Дугласа и Харриет. Я вообще-то Джорджа не виню. Эта Харриет – настоящая хладнокровная сука. Она прыгала в постель к Дугласу и совершенно плевала, что в соседней комнате умирает Эдит.
Отэм повернулась и посмотрела на Дэйзи:
– У Дугласа был роман с женой его брата?
– Ага. Старушка Харриет, когда выходила за Джорджа, думала, что заполучила богача, да промахнулась. Харриет решила обменять бедного брата на богатого, только Дуглас не такой дурак, чтобы покупать корову, когда молоко бесплатное. У Эдит был рак, вы знаете. Должна отдать мистеру Дугласу должное. Он делал все, что в его силах, чтобы облегчить ее последние дни. Он любил Эдит и был ей верен почти до самого конца. Я думаю, что спать одному на той большой кровати было для него слишком. Тогда он на время и обратил внимание на Харриет. У Харриет и вправду отвратительный язычок, только пускай это вас ничуть не беспокоит. Хорошо еще, что у Хомера такой проблемы нету, а то у Дугласа вообще был бы хлопот полон рот. Ха, между прочим, Хомер тоже никакой не ангел. Несколько лет назад он так увяз в карточных долгах, что потерял какое-то имущество, которое мистер Дуглас записал на его имя для чего-то там налогового.
– Ухода от налогов? – спросила Отэм.
– Во-во, оно самое. Уход от налогов. Ну, так или иначе, он проигрался и потерял имущество. На Дугласа надо было прямо смирительную рубашку надевать. Чуть не убил Хомера. Заставил братика заплатить все до последнего цента.
– Откуда ты все это знаешь?
Дэйзи ухмыльнулась, наклонилась поближе и дыхнула на Отэм перегаром.
– Подслушиваю у замочных скважин. В этом доме мало чего происходит, что бы я не знала.
Отэм про себя отметила, что надо быть поосторожнее и следить за собственными замочными скважинами. Она посмотрела в зеркало, притворившись, будто изучает свое отражение.
– Расскажи мне о Дэйле. Он тоже любит карты?
– Нет, и женщин не любит. – Она подмигнула Отэм. – Вы понимаете, что я имею в виду.
– Он голубой? – спросила Отэм, раскрыв глаза от изумления.
– Не знаю, насколько он там голубой, но он странный, как трехдолларовая бумажка. Время от времени он появляется с женщинами, только это для отвода глаз – приказ мистера Дугласа. Он может иметь своих чудных зазноб, лишь чтобы все было шито-крыто.
Отэм расхохоталась, повернулась и крепко обняла Дэйзи. В эту минуту в комнату вошел Дуглас и, увидев эту сцену, озабоченно нахмурился:
– Дэйзи, когда она будет готова? Люди уже начали собираться.
– А вот торопить меня совершенно незачем, большой мальчик.
Дуглас посмотрел на волосы Отэм и отстранил Дэйзи:
– Думаю, будет лучше, если Отэм сама причешется. И держись подальше от бутылки. От тебя несет, как от самогонного аппарата!
– Кому и знать, как не вам. – Прежде чем уйти, Дэйзи наклонилась и прошептала: – Ни полслова о том, что я рассказала. А то этот старый говнюк убьет меня, если узнает, что я сплетничала.
Отэм кивнула, взяла щетку и начала причесываться.
– Буду готова буквально через секунду.
Дуглас встретился с ней глазами в зеркале.
– Я хочу, чтобы сегодня ты была хорошей девочкой. Здесь не Сан-Франциско, и ты не в баре. Ты миссис Дуглас Осборн, хозяйка Дома Осборнов. Я бы не хотел, чтобы ты посылала кого-нибудь к едрене матери только из-за того, что тебе не понравились его слова.
– Кто? Я? Никогда. Между прочим, я пригласила Боба Проктора. Мне хотелось, чтобы кто-нибудь из присутствующих был на моей стороне.
– Ты что, нервничаешь из-за встречи с семьей?
– Что мне нервничать? Сомневаюсь, что ты выгонишь меня, если они не одобрят твой выбор.
– Ты чертовски самоуверенна, женщина. Тебе кажется, что ты меня уже оплела и спеленала по рукам и ногам, не так ли?
Она улыбнулась его отражению в зеркале.
– А разве не так?
Он усмехнулся и достал из нагрудного кармана серую бархатную коробочку.
– Мне бы хотелось, чтобы сегодня ты надела это. Семейное наследие. Я не могу его тебе отдать, но пользоваться – пользуйся. Этот кулон носили жены всех Осборнов. Когда-нибудь его будет носить жена Брайана – если парень остепенится и найдет себе жену.
Дуглас вынул из футляра рубин размером с перепелиное яйцо и надел ей на шею. Камень лег в ложбинку на ее груди – сгусток темно-красного вина на светлой коже.
Отэм дотронулась до драгоценности пальцем.
– Какой красивый, – прошептала она искренно.
Дуглас осмотрел ее, и в глазах у него читалось одобрение.
– Ты высокая, Отэм, у тебя гордая осанка. Этот камень на тебе хорошо смотрится. Эдит была маленькой. На ней рубин выглядел смешно. – Он взял Отэм за руку и повел к двери. – Пошли, а то опоздаем на свой собственный прием.
– Пожалуй, – сказала она, усмехнувшись. – Мне не терпится познакомиться с твоей семьей. Я так много слышала о них, что просто сгораю от любопытства.
– Так, – произнес Дуглас и поднял бровь. – И что же это должно значить?
Она улыбнулась:
– Только то, что они очень интересные люди, весьма и весьма многогранные.
Глава 26
«Четыре горошины в стручке», – подумала Отэм, увидев братьев Осборнов. Все четверо мужчин были
