Сейчас я больше волнуюсь насчет Отэм.
Брайан кивнул и провел Молли в свою комнату, бросил на кровать пиджак и галстук и жестом пригласил ее сесть в одно из кресел. Ему трудно было думать о Молли как о прислуге. В ней сочетались какая-то милая независимость и прямота, которые вызывали уважение. Чем-то похожа на Отэм, догадался он. Они были необычно близки для хозяйки и горничной, но ему приходилось видеть такое и раньше: Дэйзи и его мать тоже были как сестры.
– Так что тебя волнует?
Молли несколько секунд колебалась, а потом сказала:
– Видите ли, Отэм уже долго находится в сильном напряжении. И эта история с Арти тоже все только осложняет. Я пробовала поговорить с ней, но если уж она чего решила, то ее не собьешь. Она не спит и не ест. – Молли озабоченно сдвинула брови. – За всю эту неделю бедняжка спала всего несколько часов. Если кто-нибудь не возьмет ее в руки, она доведет себя до болезни. Я знаю, что вы действуете друг другу на нервы и часто ссоритесь, но я наблюдала за вами, мистер Брайан, и чувствую, что Отэм вам нравится. Я подумала, что, может быть, вы пойдете и заставите ее вернуться домой.
Брайан покачал головой:
– Сомневаюсь, что кто-нибудь способен заставить Отэм сделать то, чего она не хочет.
– Почему? Вы ведь больше, чем она, разве нет?
Это заявление заставило Брайана улыбнуться.
– Ты что же, хочешь, чтобы я пошел и силой притащил ее домой?
– Если понадобится. Я видела вас в ту ночь, когда Отэм пошла вразнос из-за случившегося с Арти. Вы вели себя с ней очень хорошо, лучше, чем кто-нибудь другой. Ей сейчас нужны именно ваши спокойствие и рассудительность. Хотя, может, она и сама не знает этого.
Брайана удивляла глубокая привязанность Отэм к Арти, но поскольку они не скрывали своих чувств, то он принял это как данность – как отношения между братом и сестрой.
– Редко встретишь такие близкие отношения между деверем и невесткой.
– У Отэм практически нет семьи, поэтому она очень сильно привязана к тем родственникам, которые у нее остались. – Молли замолчала и посмотрела на Брайана, словно что-то взвешивая. – Арти и его брат были близнецами. Мне кажется, что Отэм видит в нем своего покойного мужа. Лонни погиб в автомобильной катастрофе. Мне думается, что она как бы переживает все это опять. Это было для нее плохое время. После смерти мужа она потеряла неродившегося ребенка.
– Я не знал, что она потеряла ребенка.
Молли кивнула:
– С тех пор внутри нее идет какая-то война. Эта война должна кончиться. Когда это случится, я не знаю, что будет с Отэм. Это меня и пугает.
– Война? – с любопытством спросил Брайан. – Какая война? Когда все это случилось?
Молли резко поднялась:
– Кажется, я болтаю лишнее. Это часть прошлого Отэм, и не мне об этом судить.
По замкнувшемуся выражению ее лица Брайан понял, что дальнейшие расспросы бесполезны. Он встал вместе с Молли.
– Я сейчас быстренько приму душ, а потом поеду и привезу ее домой.
Молли кивнула:
– Спасибо, мистер Брайан. – В дверях она задержалась. – Если миссис Отэм закатит вам скандал, вы просто кричите на нее еще громче. Только повнимательнее следите за ней. Она ведь хитрющая как лиса.
Чтобы по возможности избежать препирательств, Брайан первым делом переговорил с лечащими врачами Арти и выяснил, что его уже перевели из реабилитационного отделения в палату и считали, что он будет спать всю ночь. Затем он разыскал доктора Олбрайта и вырвал у него снотворное. Вооружившись упаковкой таблеток «Далмэйн», Брайан отправился на поиски Отэм. Обойдя наиболее вероятные места и не обнаружив ее, он наконец засек копну каштановых волос в углу кафетерия. Перед ней на столе стояла чашка кофе и тарелка, однако она не ела. Поставив локти на стол и уставившись в тарелку, она тыкала вилкой в еду.
Когда он подошел к ней сзади, Отэм пробормотала:
– Привет, Брайан.
– Как ты узнала, что это я?
– Лосьон. У меня острый нюх.
Он сел на стул рядом и показал на тарелку:
– Почему не ешь?
– Потому что дрянь. Если Арти будут кормить этой гадостью, он никогда не выздоровеет.
– В Доме Осборнов еда не противная. Почему бы тебе не поехать домой, пообедать и немного поспать?
Она уронила вилку на тарелку, помотала головой и сказала:
– Я единственный человек у Арти. Я хочу быть здесь, когда он проснется.
– Я навел справки. Арти будет спать всю ночь. Даже если он вдруг проснется, ему вкололи столько успокоительного, что он все равно не поймет, здесь ты или нет.
– Знаю, но мне будет спокойнее, если я останусь.
– Ты будешь чувствовать себя спокойнее, если поедешь домой и ночью как следует выспишься. – Брайан поднялся, взял ее за руку и потащил за собой.
Отэм посмотрела на его руку и вопросительно взглянула на молодого человека:
– Что это, черт возьми, ты такое делаешь?
– Забираю тебя домой.
– Нет, не забираешь.
– Отнесу тебя на руках.
– Не отнесешь.
– Отнесу.
Она долгим взглядом посмотрела ему в глаза, пожала плечами и пошла за ним к машине. По дороге домой Брайан пытался втянуть ее в разговор, но она смотрела в боковое стекло и отказывалась отвечать. Когда автомобиль свернул на подъездную дорожку к Дому Осборнов, Отэм неожиданно спросила:
– Брайан, тебе когда-нибудь было страшно, по-настоящему страшно?
– Конечно. Большую часть жизни.
– Не могу себе представить, что ты чего-то боишься.
– Не физически. Просто с тех пор, как я стал достаточно взрослым, чтобы понимать, чего от меня ожидают, я боялся, что не смогу соответствовать. Когда я был ребенком, мне приходилось задирать шею, чтобы посмотреть на папу. Даже когда мой рост стал шесть футов два дюйма и я мог смотреть ему прямо в глаза, я все еще испытывал то же самое ощущение задранной шеи. Это чертовски больно. – Он остановил машину перед домом и посмотрел на Отэм, повернувшись на сиденье. – Может быть, если бы я вернулся домой как мужчина, все было бы по-другому. Как бы то ни было, я уже никогда не узнаю.
– И ты чувствуешь себя виноватым?
– Да, чувствую себя виноватым. Мне надо было раньше приехать домой, хотя бы на время. А я все говорил себе: «В следующий раз. Когда я в следующий раз буду в Штатах, съезжу домой». Мне хотелось вернуться и помириться с отцом, но я боялся, что попаду здесь в ловушку, не смогу уйти во второй раз. – Он помолчал и улыбнулся. – Ну вот, опять это слово.
Она тоже улыбнулась:
– Интересно тебе или нет, но твой отец гордился тобой за то, что ты воспротивился ему. Он очень любил тебя, Брайан.
– У него была чертовски своеобразная манера демонстрировать любовь.
Отэм распахнула дверцу и вышла из машины.
– У твоего отца была чертовски своеобразная манера делать большинство вещей.
Он тоже вылез из автомобиля и пошел за ней в дом. Вынув из нагрудного кармана «Далмэйн», протянул
