– Я никогда в жизни не носила лифчик и начинать сейчас не собираюсь.
– Ты Осборн. Люди замечают все, что ты делаешь, и все, что ты надеваешь. Это очень плохо, но таково положение вещей. Тебе надо просто смириться с этим.
– А ты сам-то!… Ведь ты тоже Осборн. А ты не только трахаешь всех баб в Кентукки, но еще и таскаешь их домой. – Отэм полуприкрыла глаза, ее голос стал нежным и прерывистым, словно она задыхалась. – Ооооо, Бррррааайан, Бррррааайан. Уфф, уфф, бам, бам! «Помогите, помогите!» – плачут пружины матраса.
– Господи, Отэм! Неужели ты подслушиваешь под дверью?
– В этом нет нужды. Голос Лайзы слышен во всем доме.
– То, что делаю я, – совершенно другое. Ты сама должна это понимать.
– Почему же?
– Я мужчина.
Отэм вся напряглась, выпрямилась на стуле, лицо ее покраснело от злости.
– Простите, – сказала она, – я больше не буду. Извините, не буду, не буду, черт побери, не буду! – Она бросила ложку, схватила тарелку с овсянкой и вылила ее ему на голову. – Самонадеянный осел! – И убежала.
Брайан сидел словно аршин проглотил, а липкие ручейки овсянки стекали по его пиджаку, и молоко струилось по лицу. Он опустил глаза, стряхнул комок с лацкана, вскочил со стула и бегом бросился за ней. Вбежав в дом, столкнулся с Дэйзи, которая хотела было вытереть ему волосы полотенцем.
– Я ж тебе говорила: не цепляйся к ней сегодня.
Брайан в сердцах выругался и, вырвавшись из рук Дэйзи, пронесся через весь дом и взбежал по лестнице, длинными ногами перемахивая через три ступеньки. Пробегая мимо, он злобно покосился на дверь Отэм, и у него возникло желание остановиться, схватить ее за горло и как следует потрясти, но воротничок впивался в горло и душил самого Брайана.
Он быстро достиг своей двери, влетел в комнату и прошел в ванную. Увидев свое отражение в зеркале, от души расхохотался. Светлые волосы прилипли колбу, а веки и ресницы были покрыты комочками овсянки. Остальной завтрак Отэм красовался на пиджаке.
Во второй раз за это утро он разделся и встал под душ, где провел двадцать минут, вымывая комочки овсянки из волос. Вытеревшись насухо, переоделся во все чистое, накинул пиджак на плечо и направился к двери. Его кейс все еще был на террасе, поэтому он спустился по черной лестнице, забрал отчеты и, обогнув дом, пошел в гараж.
Брайан не ожидал встретить Отэм, но она сидела на бампере его машины и беседовала с Арти, хмурясь и жестикулируя:
– Все, что мне необходимо, скоро у меня будет.
Брайан почувствовал себя непрошенным свидетелем чужого разговора и кашлянул, чтобы предупредить о своем присутствии.
Отэм быстро обернулась, посмотрела на Брайана и потом с какой-то странной улыбкой на Арти.
– Осталось сделать сущий пустяк. Я смогу этим заняться в любое время.
Арти кивнул Брайану и, слегка прихрамывая, вошел в гараж.
Отэм взглянула на Брайана и усмехнулась:
– Мне говорили, что овсянка – превосходный кондиционер.
Немного хмурясь, он забросил пиджак и портфель в открытое окно своей машины.
– В следующий раз сама можешь его попробовать. – Брайан взял ее под мышки и поднял высоко над головой. – А у тебя новая веснушка.
– Где? – Отэм дотронулась до носа.
Брайан поставил ее на землю и покачал головой, удивляясь женской суетности. Затем потянулся к дверце автомобиля, но передумал.
– Совсем забыл! – Он взял ее за руку и потянул за дом. – У меня есть для тебя сюрприз.
Отэм с любопытством поглядела на него.
– Какой сюрприз?
– Увидишь. – Он дернул ее за руку. – Тебе понравится.
Брайан провел ее вдоль дома, через розовый сад, вокруг мраморного фонтана, мимо дуба к террасе. Отэм растерянно смотрела на него.
– Я ничего не вижу.
– Сейчас увидишь. – Он нагнулся, подхватил ее на руки и понес к бассейну.
Отэм посмотрела на воду, потом на Брайана:
– Нет! Ты этого не сделаешь!
– Да! Еще как сделаю!
Он подошел к краю бассейна и бросил ее.
– Терпеть не могу овсянку!
– О-о-о-о, не-ет!
Брайан подождал, когда она вынырнула на поверхность, отплевываясь и таращась на него, и усмехнулся с победным видом.
– До встречи.
Прежде чем пойти в офис, Брайан поставил машину и побрел по Мэйн-стрит. Он хотел купить Отэм подарок на день рождения, но не знал что. Бриллианты? Нет, не пойдет. Его отец завалил жену этими ледяными камнями, которые Отэм носила крайне редко. Брайану хотелось подарить ей что-нибудь необычное, что-то такое, чего она могла бы касаться и видеть каждый день, а не холодные твердые драгоценности, которые запирают в сейфе, покуда они не понадобятся. К сожалению, покупать подарки женщинам он не привык.
Проходя мимо антикварного магазина, Брайан на минуту остановился. Среди произведений искусства он, несомненно, сумел бы выбрать то, что понравится Отэм. Брайан уже вошел было в магазин, как вдруг его внимание привлекла соседняя витрина, и он радостно улыбнулся. Размер подходил, а цвет был такой же, как ее волосы.
Он попросил положить подарок в коробку и перевязать лентой.
С коробкой в руках Брайан поднимался по лестнице, направляясь к комнате Отэм. После того как он постучал во второй раз, она появилась в дверях, исподлобья глядя на него. Она уже сменила одежду, но волосы все еще мокрыми колечками вились вокруг лица.
Брайан улыбнулся:
– У меня есть для тебя сюрприз.
– Благодарю покорно. Один сюрприз ты мне уже сегодня преподнес.
– Нет, – сказал он, показывая на картонку. – Настоящий сюрприз.
Вид у Отэм был скептический, но все же она сделала шаг вперед и заглянула в открытую коробку. Ее глаза широко раскрылись, когда толстый, пушистый щенок ирландского сеттера, свернувшийся клубком, лениво зевнул и поглядел на нее.
– О-о-ох, – выдохнула она. – Щенок. Мне всегда хотелось собаку. Это кто – мальчик или девочка?
– Женщина.
Отэм посмотрела на Брайана блестевшими от радостного удивления глазами.
– Отлично. Мы достанем для нее мужчину, и появятся детки.
Как только Отэм взяла щенка, он начал возбужденно извиваться, перебирать лапами, лизать ей лицо крохотным розовым языком и наконец примостился у нее на шее. Его шерсть была настолько похожа по цвету на волосы Отэм, что нелегко было найти щенка в ее красновато-коричневых волосах.
Отэм улыбнулась Брайану:
– Я ее уже полюбила.
– С прошедшим днем рождения, Отэм.
– Спасибо, Брайан. – И тут она вышла из своего бархатного футляра прямо к нему в объятия, так естественно прижавшись нежными губами к его губам. – Это самый милый подарок, какой я получала.
