я постараюсь дать на них исчерпывающие ответы, когда освобожусь.
Занавес раздвинулся на последних словах Фармера. Он взглянул на сцену, нахмурился, подошел к панели слева, начал возиться с выключателями.
– Странно… цвет какой-то… желтоватый. Кайл внимательно смотрел на костюм.
– В некоторых сортах нефрита присутствует желтизна. Так же, как почти во всех видах серпентина. Но об этом ему упоминать не следовало. Он присутствовал здесь в роли помощника Лайэн, а не оценщика.
Эйприл и Сан Мин приблизились к нефритовому костюму. Лайэн следовала за ними. Кайл нетерпеливо вслушивался в поток китайской речи.
– Переводи, пожалуйста, иначе я не смогу помогать тебе.
– Извини. – Лайэн не сводила глаз с костюма. – Этот саван не из нефрита, а из серпентина. Но дело не только в этом. Я подозреваю, что здесь подделка.
Акустика в зале оказалась превосходной. Фармер, который уже приближался к концу прохода, при словах Лайэн резко остановился, повернулся и поспешил обратно к сцене.
– Нити сделаны не из чистого золота, – продолжала Лайэн. Она провела кончиками пальцев по тускло- желтым нитям, скреплявшим сотни и сотни мельчайших пластинок из камня. Золоту не могли бы повредить ни время, ни смена температуры и влажности; на тонких же нитях из бронзы все это сказалось самым плачевным образом.
– Ты уверена?
– Настолько, насколько можно быть уверенной без химического анализа. Золото не теряет цвет, не тускнеет, не ржавеет. Это квинтэссенция бессмертия, о котором мечтали императоры и принцы. Между тем некоторые из этих нитей тронуты коррозией, потемнели. А вот эта, смотри, даже порвалась.
Фармер уже был на сцене.
– Сэр… – произнесла Мэри Маргарет. – А как же конференция?
– Перенесите ее.
– Но… Хорошо, сэр.
– Кроме того, – продолжала Лайэн, не обращая внимания на Фармера, рванувшегося к костюму, – хотя, конечно, и это надо проверить более тщательно, – похоже, здесь имеются вкрапления меди или какого-то другого металла. Возможно, это просто примеси низкопробного золота, десяти или даже восьми карат. Что соответственно вызывает сомнения в ценности самого похоронного костюма. Золото, конечно, было большой редкостью в Китае, но все же не настолько, чтобы императорской семье пришлось экономить на похоронных принадлежностях.
– Я согласна, – поддержала Эйприл, вертевшая в руке металлическую нить. – Если это современная подделка, тот, кто ее изготовил, вынужден был экономить на чистом золоте, которое стоит очень недешево, особенно в Китае.
Лайэн вынула из сумочки небольшую мощную лупу, наклонилась к савану и начала внимательно осматривать пластинки из камня, в особенности отверстия, просверленные для металлических нитей, скреплявших отдельные кусочки серпентина.
– Это не ручная работа. Механическое сверло. Все отверстия одинакового размера и на одинаковом расстоянии друг от друга. Полировка тоже машинная. Явственно видны отметины.
Лайэн взглянула на Эйприл, в первый раз за все время экспертизы.
– Держу пари, о возрасте этого похоронного костюма даже не стоит говорить. Как вы считаете?
– Полностью с вами согласна.
Эйприл обернулась к Сану и быстро заговорила по-китайски. Эксперт отвечал ей на таком же беглом китайском.
Фармер не произнес ни слова, лишь на скулах выступили багровые пятна румянца.
– О чем они говорят? – спросил Кайл у Лайэн.
– Сан Мину не хочется расставаться с мыслью о том, что это подлинная вещь эпохи династии Хань. Но ему придется признать этот неоспоримый факт, невзирая на страстное желание его правительства порвать узы, связующие Китай с Соединенными Штатами. Факты свидетельствуют, что перед нами грубая подделка. Лабораторные анализы безоговорочно это подтвердят. – Она отвела глаза от нефритового костюма и, казалось, только в этот момент впервые заметила Дика Фармера. – Понимаю ваше состояние, мистер Фармер. Это всегда очень нелегко – сообщить коллекционеру, что вещь, которую он считал одной из наиболее ценных в своем собрании, на самом деле таковой не является.
Фармер смотрел на Лайэн так, как будто она только что совершила что-то неслыханное. Потом снова обернулся к Эйприл, спорившей с китайцем. Даже не понимая ни слова по-китайски, он уже не сомневался в том, что эксперт уступит.
Прошипев какое-то ругательство, Фармер круто повернулся и направился к выходу, не потрудившись попрощаться со своими гостями.
Вэнь Чжитан сидел в хранилище, положив изуродованные артритом руки на резную нефритовую голову дракона, украшавшую его трость. На коленях у него лежал великолепный клинок эпохи неолита, купленный Кайлом на аукционе и теперь вернувшийся к своему законному владельцу.
Даже превосходно сшитый серый костюм не мог скрыть дряхлости его тела, его хрупкости, почти бесплотности. Рядом с Вэнем, только руку протяни, мерцал и переливался всеми оттенками зеленого нефритовый похоронный костюм. Нити из чистейшего золота пронизывали его, словно солнечные лучи. Вэнь не мог этого видеть, как не мог и ощутить пальцами тончайшие нюансы ручной полировки. И все же близость императорского похоронного костюма успокаивала, лишний раз напоминая о том, что лучшие представители человечества преобладают над худшими.
Лайэн с волнением смотрела на Вэня, в то время как Арчер и Кайл наблюдали за стариком с бесстрастными лицами. Последние несколько дней оказались слишком богаты событиями для семьи Тан. Джо Тан, который поведал отцу об одиссее нефритового похоронного костюма, выглядел безмерно усталым. В позе его ощущалась напряженность.
– Первый сын, все ли собрались здесь? – спросил Вэнь на китайском языке. Вопрос прозвучал не громче шуршания сухой травы.
– Джонни стоит слева от тебя.
Лайэн чуть слышно переводила их слова для братьев Донован. Кайл окинул первого сына быстрым взглядом. Редеющие седые волосы, хмурое лицо, костюм, сшитый вручную на заказ, точно такого же цвета, как у отца, худощавая сутулая фигура.
– Дэниел находится справа от тебя, я – прямо перед тобой, Лайэн – позади меня, первый и четвертый сыновья Доналда Донована – рядом с ней.
– А где Хэрри?
Джо секунду помедлил.
– В Шанхае. Он не ответил на мои послания.
Хотя Вэнь не произнес ни слова, лицо его, казалось, еще больше постарело. Из груди вырвался тяжелый вздох. Он провел рукой по нефритовому костюму, словно проверяя его размеры.
– Расскажи все своему младшему брату, – приказал Вэнь. Джо с видимым усилием обернулся к Джонни:
– Я принес позор и бесчестье своей семье… и нашим предкам.
Глаза Джонни широко раскрылись. Он меньше всего ожидал услышать такое.
– Не могу поверить.
– Я… – Голос Джо сорвался. Он откашлялся. – Я слишком много играл. Проигрывал.
Джонни ошеломленно смотрел на брата.
– Ты всегда много играл. А Вэнь всегда ругал тебя за это. Но солнце вставало и садилось, как обычно.
– Наш отец отказался давать мне деньги. Я знал, что могу все вернуть. Все, что я проиграл, и еще гораздо больше. Еще только одни удачные скачки, одна лошадь и жокей, которому так же, как и мне, нужны деньги. Триада «Красный Феникс» это организовала. Мне требовалась лишь крупная сумма, чтобы сделать ставку.
Арчер и Кайл переглянулись. Лайэн переводила для братьев Донован, не спуская глаз со своего деда. Лицо его оставалось бесстрастным, глаза казались непроницаемыми, тусклыми и древними, как само
