большой головой Инна Владленовна, – вам снова не нравится ваш врач?
– Мне не нравится, что меня хотят убить, – поджал губы «старик».
Инна Владленовна расплылась в дружелюбной улыбке, хотя глаза остались абсолютно холодными и бесстрастными, и уселась в кресло напротив Ивана Федоровича.
– Дорогой мой, ну что вы такое говорите? Что за фантазии? Может быть, вам назначить успокаивающие лекарства?
«Эти двое здоровых мужиков явно ликвидаторы. Держатся спокойно и уверенно, хотя кого им бояться? Старика? – подумал Герман. – Эх, что бы ты теперь, Иван Федорович, ни сказал, жизнь твоя висит на волоске».
– А я не выдумываю, я плохо чувствую себя после ваших уколов.
– Дорогой мой, сколько вам лет?
– Много, но могу еще жить, – буркнул старик, думая, как он бесчеловечно поступил с Катей, но ему сейчас было намного спокойнее за нее, и он надеялся, что удастся все ей объяснить.
– Поэтому вы и чувствуете себя плохо, – сказала Инна Владленовна.
– Нет, не поэтому, дорогая моя, – передразнил ее Герман, чтобы вывести из себя, – а потому что вы колете мне какую-то гадость!
– С чего вы взяли?
– Я сдавал после каждого укола кровь на анализ, я подстраховывался, и у меня есть заключения экспертов, – ответил Герман.
– Не может быть, – лицо директрисы побледнело, – вы бредите?
– А это вы потом узнаете! Я вызвал вас, чтобы разорвать наше соглашение. Интересно, многих стариков вы успели отправить на тот свет?
– Много-много, не переживай, вредный дед! – вдруг воскликнула Инна Владленовна и достала сигареты из сумочки, руки ее заметно тряслись.
– Вот я о чем и говорю! У меня все проверено и доказано, – вызывающе посмотрел на нее старик.
– Этого не может быть! Жора обещал мне, что ни один анализ ничего не покажет, – скорее для себя, чем для кого-то другого, сказала Инна Владленовна.
– Я не знаю вашего Жору, но доказательства у меня, и с ними я пойду в милицию, – постучал палкой по полу Иван Федорович.
– Никуда ты не пойдешь! Пронырливый дед, ишь что удумал, кровь сдавать на анализ. Да еще живучий такой, от наших все увеличивающихся доз другие старики уже давно дуба давали, а этот, видите ли, чувствует себя плохо. Ну, ничего… Ребята, держите его, я сейчас такую дозу вколю, что мало не покажется.
– Звери! Фашисты! Так я и знал! Не приближайтесь ко мне! – Иван Федорович вскочил с места и затрясся мелкой дрожью.
Выглядел он очень комично, на полусогнутых ногах, размахивающий своей тростью.
– Инна Владленовна, он же говорит, что у него есть какие-то компрометирующие документы, – вдруг очнулся один из охранников, – если мы его убьем, мы не узнаем, где они.
Она повернулась к нему, словно оценивая его смекалку.
– Точно… Говори, где экспертиза крови, иначе убьем!
– А то по-другому не убьете, – усмехнулся Иван Федорович, – ничего я вам не скажу.
– Это ты зря так с нами разговариваешь. Умереть можно быстро и безболезненно, а можно долго и мучительно, – прошипела Инна Владленовна, – берите его, ребята.
Ребят долго упрашивать не пришлось, с надменными улыбками на лицах, вразвалочку, спокойно двинулись к убеленному сединами старцу.
– Не подходите, убью! Не троньте меня! – старчески кашляя, прокричал Иван Федорович.
– Успокойся, дед! Не покалечь сам себя, – усмехнулся один из парней.
Ребята, конечно, не могли знать, с кем им предстоит иметь дело. А бывший чемпион мира по карате Герман, перестав беспорядочно размахивать палкой, нанес два прицельных удара. Инна Владленовна не видела этого момента, два удара прошли молниеносно, меньше чем за секунду, и вот уже двое здоровенных парней лежали на полу абсолютно обездвиженные. Одному парню Герман выбил колено, нанеся точный удар в коленную чашечку тростью, а другой бандит лежал на спине, схватившись за гортань, и, казалось, не дышал.
Директриса «Ангелов с поднебесья» растерянно моргала длинными накрашенными ресницами.
– Что такое? Что ты сделал с ними? Что это? Немедленно встать!
Иван Федорович развел руками.
– Попались под горячую руку старика.
– Ах ты гад! – потрясла она в воздухе сжатыми в кулаки руками.
В этот момент во входную дверь позвонили.
– Кто это? – вздрогнула Инна Владленовна.
– А это мой друг, тот, кто относил исследовать мою кровь. Сейчас все вместе в милицию и поедем, – ответил Иван Федорович и пошел открывать дверь.
