– Фактически да, а практически я стараюсь жить жизнью нормального человека, а что? Будет скидка по инвалидности?
Следователь, которого звали Арсений Витальевич Камолов, рассмеялся.
– Вы ни в чем не виноваты и не можете отвечать за преступную деятельность «Ангелов с поднебесья». Я просто поражен: вы спасли двух мужчин, завалили из пистолета наемного убийцу, проходящего по нескольким заказным убийствам и находившегося в розыске. При этом вы еще аккуратно зашили рану Герману. Врач «Скорой помощи» был поражен… – сказал следователь.
– Я же врач, – скромно опустила глаза Катя, – да и без Германа мы бы не выбрались живыми. Он не только хороший актер, но и спортсмен отличный.
– Я уже взял у него автограф, – подмигнул ей Арсений Витальевич.
– У него будут неприятности? – спросила Катя.
– Если только за фальшивый паспорт и проведение заведомо ложной сделки, но я все сделаю, чтобы этого не случилось. Я понял его благородную цель и оценил ее, хотя все могло кончиться не так хорошо… Он любимый актер моего шефа, думаю, это поможет Герману. Возможно, его привлекут к общественно- полезному труду в виде проведения уроков по нападению и защите среди сотрудников правоохранительных органов. Позаниматься с чемпионом мира для ребят будет очень лестно, – снова улыбнулся следователь.
– А их всех привлекут к ответственности? – спросила Катя, имея в виду бандитов.
– Доказательств больше чем достаточно. Ведь разговор Германа в образе старика и Инны Владленовны записывался на диктофон. Мои сотрудники уже взяли эту пленку и вовсю разыскивают всех, кто был причастен к «Ангелам с поднебесья» вместе с их начальницей.
– Вещество отравляющее так и не известно.
– Достаточно, что зафиксированы изменения, ведущие к смертельному исходу, а потом, думаю, спасая свои шкуры, они расскажут нам об этом доселе не известном лекарстве, – ответил следователь.
– А мне ничего не грозит за то, что я стреляла?
– Умоляю вас! Вы – героиня!
Катя заметно повеселела.
– Значит, все закончилось?
– Не пойму, это радует вас или огорчает?
– Сама не знаю, – честно ответила Катя.
– Можете быть свободны. Когда понадобитесь, я вас приглашу к себе. Сейчас вас подвезти? Может быть, в больницу к господину Чадаеву?
– С какой стати? Мы не настолько близко знакомы… Думаю, что с ним будет все хорошо. Мы оба сделали друг для друга все, что могли, и на этом наши пути-дорожки расходятся… – ответила Катя с щемящей болью в сердце.
«Теперь я точно не смогу смотреть фильмы с его участием», – подумала она с грустью.
Глава 11
Герман сам нашел Катю, через неделю заявившись к ней в поликлинику на прием, тем самым вызвав там всеобщий переполох. Он вошел в кабинет Кати под громкий возглас Нины Степановны.
– О боже! К нам на прием известный актер!
Герман, в светлых брюках и темно-синем вязаном джемпере, красиво облегающем его фигуру, вошел в кабинет и сел на стул пациента. Катя смотрела в его несколько осунувшееся красивое лицо и веселые глаза, которые притягивали словно магнитом, и понимала, что ей, чтобы излечиться от чувства к этому человеку, следует прыгнуть вниз головой с двадцатого этажа, другого пути она не видела.
– Здравствуй, Катя.
– Здравствуй-те… На что жалуетесь? – выдавила она из себя, понимая, что сейчас ей будет плохо. Она прямо сейчас умрет от сердечного приступа. Она даже зрительно уже представила на своей могиле памятник с надписью: «Она умерла от безответной любви».
– Со мной все хорошо, я недавно вышел из больницы, там меня подлатали и подлечили. Как ты и говорила – множественные гематомы, перелом двух ребер, смещение ключицы…
– Я рада за вас, то есть рада не за гематомы, а за то, что вас подлечили.
– Катя, почему на «вы»?
– Ну как-то… не знаю… Герман, у меня много пациентов.
– Я тоже хочу быть вашим пациентом, – тряхнул черными шелковистыми волосами Герман.
– Давайте руку, – Катя взяла тонометр, – надеюсь, сейчас вы не со своим? Так… Сто двадцать на семьдесят. Великолепно. Пульс немного учащен.
– Это от твоего присутствия, – поедал ее глазами Герман.
Катя с ужасом поняла, что краснеет. Нина Степановна, переводившая взгляд с Кати на Германа и обратно, вдруг засуетилась:
– Я вам не мешаю? Ой, мне же надо было за бланками сходить!
– Сидеть! – вдруг закричала Катя, побоявшаяся остаться с ним наедине.
Герман спрятал улыбку.
