– Нет, – ответил Валентин, глядя честными глазами, – мы пришли в номер, она попросила заказать шампанское, чтобы снять напряжение рабочего дня.
– Отличный способ, – усмехнулась Алиса, – ты, конечно, не отказался?
– Конечно.
– Признайся, Валентин, ты понял, что в этот вечер вправе рассчитывать на нечто большее с красивой блондинкой, чем деловая беседа с адвокатом?
– Я не говорю, что я святой, но с этой девушкой у меня ничего бы не было. Я же не идиот, спать с адвокатом своей жены! Да, я понял, что она кокетничает со мной, решил ей немного подыграть, выпил с ней шампанского.
– Когда она сняла лифчик, ты о чем подумал?
– Кто? Какой лифчик?
– Твоя сексуальная блондинка.
– Я ничего не видел… откуда ты знаешь, что она снимала белье?
– У меня есть доказательства! Они вот в этом пакете, в пленке фотоаппарата!
– Ты фотографировала ее? – изумился Валентин.
– Из окна напротив, – кивнула она головой.
– Зачем?!
– Ты еще не все рассказал.
– Дайте поспасть, черти, – раздался недовольный мужской голос с соседней койки.
– Значит, я отрубился прежде, чем началось самое интересное, – шепотом произнес Валентин, – мне и рассказывать больше нечего. Я выпил шампанское, и все поплыло у меня перед глазами. Очнулся я уже в больнице.
Алиса задумалась, переваривая полученную информацию.
– Теперь твоя очередь рассказывать, зачем ты следишь за мной? – нетерпеливо спросил он.
– Велика честь! Да если бы я знала, что в этот вечер увижу именно тебя, я бы из дома не вышла! – распалялась Алиса.
Поумерив свой пыл, она рассказала Валентину обо всем, что с ней произошло в реабилитационном центре.
– Какая глупость, моя жена хотела меня скомпрометировать и устроила такое представление силами реабилитационного центра? Зачем ей это надо? Я бы никогда не оставил ее без денег при разводе! Кроме того, откуда она может знать об этой организации и как жена связана с ней? – засыпал сам себя вопросами Валентин.
– Я не знаю, я ни разу не видела твою жену. Как ее зовут?
– Люда. Людмила Ларина – высокая худая блондинка тридцати двух лет.
– И уже такой страшный диагноз? Я имею в виду алкоголизм, – робко спросила Алиса.
– Этот диагноз у нее с двадцати лет, поэтому она не хочет иметь детей, боится, что будет что-нибудь не то.
Алиса закусила губу, боясь спросить, почему он тогда живет с ней так долго, решив про себя, что, наверное, это любовь.
– Я не подставлю тебя, Валентин, не переживай, ты не изменял своей жене. Это все подлый обман, подстава, и эту пленку я не отдам. Я сейчас же засвечу ее на твоих глазах! – Она полезла в пакет, но Валентин схватил ее за руку.
– Не горячись, любительница справедливости. Не забывай, если ты скажешь, что снимки не получились, то подставишь другого человека, ту женщину, которую ты согласилась подменить. У нее будут неприятности.
– Точно… к тому же тогда руководители центра могут повторить попытку, и она обернется для тебя плачевно, – додумалась Алиса.
– Поэтому спокойно отдай все, что ты отсняла, своей Лизе Петровой, я смогу себя защитить. Это даже интересно, что они от меня хотят? – ухмыльнулся он.
– Это не опасно? – содрогнулась Алиса. – У меня не выходит из головы одна мысль.
– Что тревожит такую милую головку? – улыбнулся он.
– Я оказалась у тебя в номере, следуя одной только интуиции. Опоздай я на полчаса… Странный способ подставить мужчину, ведь ты мог умереть. И все! Вдруг тебя хотят убить?
– Я не хотел бы так думать, но все может быть… – приподнялся на подушке Валентин.
– И ты так спокоен?! Тебя решили незаслуженно обвинить, убить, наконец. Да надо прийти в этот реабилитационный центр и высказать все, что мы думаем о Лолите Игоревне и ее служащих.
– Надо рассуждать логически, – сглотнул Валентин, подавляя приступ тошноты, – во-первых, у нас нет доказательств, что меня хотели убить, может быть, эта дуреха просто всыпала снотворного немного больше, чем нужно, во-вторых, у них твоя дочь, и нам надо быть крайне осторожными.
Алиса похолодела, эта мысль не приходила ей в голову, а вот чужой мужчина обеспокоился судьбой ее Виктории.
– Что же мне делать?! Ты был прав, не стоило связываться мне с этой организацией!
