страшным акцентом:
– Да мне плевать, что ты местный!! Мы ненавидим русских, и это наш ресторан! Странно, что вы сюда вообще пришли, совсем страх потеряли. Эх, ребятки, разукрасим девицу и начистим морду этому хлыщу, который связался с русской свиньей.
Парни бросились к их столу. Карл кинулся им наперерез. Яна закричала диким голосом. Какие-то люди, сидящие в зале, присоединились к общей драке. Кто-то стал защищать Карла, а некоторые примкнули к банде бритоголовых. В ход пошли кулаки, ноги, а вскоре и бутылки, и мебель. Один человек пролетел, как снаряд, и упал за барную стойку, разбив стекло, фужеры и бутылки со спиртным. Из общей кучи к Яне все время тянулись и пытались ее схватить чьи-то руки, она отбивалась вилкой. Внезапно погас свет, началась паника, музыканты бросили свои инструменты, раздались пронзительные женские крики. Вдруг в полной темноте сверкнули две яркие вспышки и прозвучало два выстрела. Кто-то истерично завопил, еще несколько минут продолжалась возня, и затем зажегся свет. Яну поразили не обилие битой посуды и поломанной мебели, не лужи крови на полу, не разукрашенные ссадинами и кровоподтеками потные лица участников драки, а аккуратные дырочки в голубом джемпере крупной вязки Карла. Они располагались в области сердца князя, и до сознания Яны медленно доходило, что после таких ранений не выживают.
– Замочили! Идиоты, смываемся! – прокричал бритоголовый, и люди кинулись врассыпную.
Яна на негнущихся ногах подошла к Карлу и опустилась на колени.
– Как же так… Карл… как же так?! – Сердце ее сжалось, только сейчас, когда она его потеряла, она осознала, насколько ей был дорог этот человек.
Веки Карла дрогнули, и он открыл глаза.
– Этого не может быть… – прошептала Яна, – это невозможно! Ты жив?! Не шевелись! Врача! Неотложку! Скорее!
– Не кричи так, ты меня оглушила, – поморщился Карл, – ты не рада, что я не умер?
– Хочешь сказать, что две пули, прошедшие в миллиметре от сердца… или у тебя сердце не в той стороне?..
– Я хочу сказать, что на мне надеты доспехи, – приподнялся на локтях Карл.
– Какие доспехи? – не поняла она.
– Средневековые, фамильные. Ты упрекала меня, что я не романтик и неправильно сделал предложение. Я хотел сегодня при всех в ресторане предложить тебе руку и сердце в рыцарских доспехах, с музыкой и шампанским.
Карл, морщась, стянул через голову джемпер, и Яна увидела металлические доспехи, старинные, с фамильным гербом Штольбергов и двумя вмятинами на левой стороне грудной клетки.
– Кто-то мелкий стрелял, – пробормотал он, – опять ты меня спасла. Если бы не ты, я ни за что не надел бы это корыто.
– Вот именно – спасла! Покушения на тебя возобновились. Кто стрелял в тебя?
– Откуда я знаю? Ты же видела, что здесь творилось! Полумрак и клубок из тел. Стрелять мог любой из нападавших.
– Или кто-то вошедший с улицы и выключивший свет, – проговорила Яна, – я почему-то уверена, что стреляли целенаправленно в тебя, слишком уж выстрелы легли кучно, как говорится.
Вызванный на место преступления Августин только развел руками.
– Вы просто родились в рубашке, Карл.
– Скорее в доспехах, – буркнула Яна хмуро, сосредоточенно рассматривая свой испорченный маникюр.
– Эту банду нацистов мы знаем. Многие из них уже привлекались к уголовной ответственности, но никто из них не признается в покушении на жизнь Штольберга. Они все будут покрывать друг друга, это я вам точно говорю, – отметил полицейский.
– То, что вы бессильны в этом деле, мы уже слышали, – сказала Яна.
– Все-таки, Карл, кто может вас так недолюбливать? – спросил Августин.
– Сам не знаю, я вполне дружелюбен, – улыбнулся Карл и дал осмотреть медикам два синяка на груди у себя.
– Хорошую сталь раньше ковали, – покачал головой доктор.
– Вы словно сожалеете.
– Я констатирую.
– Пожалуй, Карл, я останусь сегодня на ночь в замке, – сказала Яна.
– Нанимаешься ко мне телохранителем? – озорно стрельнул на нее карими глазами Карл.
– Считай, что так.
Яна заняла комнату для гостей и, когда Карл зашел к ней пожелать спокойной ночи, сказала ему:
– Я неспроста согласилась сюда переехать. Я хочу, чтобы ты сделал одно дельце.
– Когда ты так говоришь, я пугаюсь.
– Мой жених не должен быть пугливым. Ты выманишь Терезию из ее комнаты на разговор, прогулку, объяснение в любви, да мало ли зачем. Проследи, чтобы она не захлопнула дверь за собой. Я проберусь в комнату к ней и тщательно обследую.
– Яна, ты опять за свое?! Оставь Терезию в покое, ее суд оправдал!
