Василий с заломленной назад рукой поднялся по ступенькам и последовал по одному ему известному пути. Фрося и Влад не отставали. Обстановка здесь была ужасная. Темно, тесно и затхло. В разные стороны сновали какие-то люди. Некоторые здоровались с Василием и даже хлопали его по плечу. Но тот не отвечал, а упорно шел к своей цели, а именно к номеру двадцать второму. Возле двери остановился.
– Таня и Игорь живут здесь.
– Ты их друг? – спросила Фрося.
– Кто?
– Ты.
– Вася?
– Да, Вася! – вздохнула девушка.
– Трудный вопрос…
Владислав постучал в дверь, но вместо отклика «Кто там?» или «Войдите!» створка просто отворилась вовнутрь, так как не была закрыта. А за ней – тишина.
– Эй! Есть тут кто? – крикнул Влад.
– Их нет, наверное. Но почему дверь открыта? – прошептала Фрося.
Василий отпихнул ее в сторону и ворвался внутрь.
– Матерь Божья! – раздался его душераздирающий крик из глубины помещения.
Владислав в два прыжка пересек коридорчик и резко остановился. Фрося, тоже шагнувшая в номер, стукнулась носом об его широкую спину. Светлов резко развернулся и, схватив ее, поволок на выход.
– Тебе лучше не видеть!
Глава 10
Современный алюминиевый стол, жалюзи на окнах, пластиковые стулья и кулер – именно так выглядел офис, то есть полицейский участок в городе Кракове, куда всех и доставили.
Фросю до сих пор трясло. Она не могла поверить в то, что произошло.
Полицейский, с трудом говоривший на английском, задавал вопросы, которые должен был задавать.
– Кто вы такие? Зачем пошли к паре русских в отель?
Служака несколько изменил тон, узнав, кто такой Владислав. А когда тот воспользовался правом одного звонка и связался с мэром Кракова, то и совсем смягчился. По виду и манерам Влада было понятно, что он мог позвонить и в правительство в Варшаве, да и вообще любому президенту, просто мэр Кракова был ближе других.
– Вы только не кипятитесь, к вам не применяется никакого насилия. И нет никакого задержания, мы просто выясняем обстоятельства, – мгновенно вспотел Людвиг, так звали задержавшего их полицейского.
Так он заговорил уже после разговора Светлова с градоначальником.
– Чай? Кофе? – тут же обратился служитель порядка к задержанным.
Фрося не выдержала:
– У меня тоже есть право на один звонок! Но можно я им не воспользуюсь? Я могу позвонить только маме и сказать, что ее непутевая дочь находится в тюрьме, или своему редактору и «порадовать» его, что меня обокрали, а любовный роман я так и не начала. Очень печально! Поэтому я хочу передать свое право крутейшему, как я поняла, ученому Владиславу Светлову, пусть он позвонит королеве-матери в туманный Лондон, и она вас пожурит или отхлопает по попке!
– Очень неправильно говорите, или я не понимаю русский юмор, – сдвинул брови Людвиг.
– А что тут непонятного? Это я – жертва! Но вместо того, чтобы мне помогать, меня же еще и задержали! А Влад здесь вообще ни при чем!
– Жертва? – как эхо, повторил Людвиг, с большим сомнением осматривая фигуру Фроси, словно запоминая ее для составления фоторобота с последующим вывешиванием на стенд с подписью «Их разыскивает полиция за мошенничество в особо крупном размере и с особым цинизмом».
– Меня обокрали в поезде – раз! – начала загибать длинные пальцы Фрося, чуть не добавив, что началось все это энное количество лет назад, когда ее бросил любимый мужчина. Именно с тех пор она и чувствовала себя жертвой!
– Почему вы решили, что именно циркачи ограбили вас? – не унимался Людвиг.
– Вычислили их сами, больше некому было! Они напоили меня в поезде и обчистили. Даже одежду не оставили, поиздевались – в костюме дурацкого лося отправили по адресу. Спасибо, не на помойку выкинули!
– У вас, у русских, одна беда – пить надо меньше! – ответил на ее пламенную речь Людвиг.
Ефросинья вспыхнула, а Влад тут же вступился за нее.
– В чем дело? Разве в комнате циркачей не нашли вещи Ефросиньи? Там вся ее одежда! Или вы считаете, что она подарила им свой багаж?
– Я считаю, что не надо заниматься самодеятельностью! Это вредно для всех! Мы бы и сами разобрались!
И тут в кабинет Людвига вошел Вацлав, в криво застегнутом пиджаке и с совершенно каменным лицом. Ему явно стоило большого труда держаться прямо.
Людвиг встал. По всей видимости, он знал Вацлава и был в курсе, что тот выше его по званию.
– Что здесь происходит? – сухо спросил Бельских, смотря в одну точку.
– Да вот, развели тут самодеятельность… – развел руками Людвиг.
– Ты как разговариваешь с помощником комиссара? То, что я делаю, самодеятельность?
– При чем здесь вы? Я…
– Эти люди работали под моим руководством. Я был с ними. – Вацлав направился строевым шагом к кулеру и налил себе полный стакан воды. Затем громко и шумно выпил ее.
Людвиг растерялся.
– С вами? Но откуда же я мог знать? Они тоже вот молчат.
– И правильно делают, это секретная информация. Преступники обезврежены? – Друг Влада налил себе второй стакан воды.
– Обезврежены. Только неизвестно кем. – Людвиг снова сел на свое место.
– Подробнее!
– Вацлав, с вами все в порядке? – не сдержался все-таки полицейский.
– Несколько дней в засаде, думаешь, легко?
– Что ж не уследили за тем, кто убил парочку русских? – еще больше удивился Людвиг.
– А что, у меня одно дело, что ли? Ты не представляешь, какая занятость у комиссариата! Я не сплю уже какую ночь!
– Да я, Вацлав, вас и не обвиняю… – начал извиняться полицейский.
– Еще бы ты меня обвинял! Рассказывай!
– Так вот… В гостинице найдены два тела – Татьяны и Игоря Сидоровых, граждан России, работников передвижного цирка-шапито.
– Как именно убиты? – наконец-то помощник комиссара посмотрел на друзей и приложил руку ко лбу, словно проверяя у себя температуру.
– Ну…
– Каким способом? Людвиг, соберись!
– Это вы мне говорите? – удивился полицейский.
И его можно было понять. В данный момент времени Вацлав выглядел как самый разобранный человек в мире, словно картина, сложенная из пазлов, развалилась на множество составляющих частей.
И все же под строгим взглядом начальника Людвиг собрался.
– Их застрелили. По одному выстрелу в сердце и контрольный в голову.
Фрося снова закрыла глаза, ее замутило. До сих пор то, что она увидела в двадцать втором номере захудалой гостиницы, стояло перед ее мысленным взором. Хоть Владислав и хотел подругу уберечь от лицезрения сцены убийства, девушка успела заметить весь этот ужас.
– Ого! – воскликнул Вацлав и на сей раз зачем-то потрогал свой пульс. – Значит, действовал профессионал? Наемный убийца?
