сейчас он в данный момент находится в больнице с нервным срывом.
– Привет ему от меня! – крикнула Яна. – Передайте, что я его навещу с гостинцами.
– А ты жестокая! Он считает, что ты, как эпидемия, сеешь вокруг одни неприятности.
– В чем-то он, конечно, прав… – задумалась Яна.
– Самую малость… – засмеялся Ричард и вышел, закрыв за собой дверь.
Яна осталась в палате одна, ей принесли обед, затем и ужин, но Яну сильно мутило, и съесть она так ничего и не смогла. К вечеру в голове прояснилось, она с трудом сползла с кровати и выглянула в коридор.
– Нет уж, я не буду лежать здесь, как куропатка на вертеле, и ждать, когда придет маньяк и прирежет меня.
Молодой парень в форме охранника сидел на табуретке у ее двери и читал журнал.
«Черт!» – про себя выругалась Яна.
Увидев ее, парень встал.
– Мне приказано охранять вас.
– Приказано? Кем, Дедом Морозом? – разозлилась Яна.
– Ричардом Тимуровичем.
– Мне надо в туалет.
– У вас есть… это… утка, – покраснел парень.
– Перепелка у меня есть! – Яна толкнула парня в грудь и поплелась, шатаясь по коридору в туалет.
Охранник шел за ней по пятам, пока Яна не захлопнула дверь женского туалета перед его носом. Яна прислонилась лбом к холодному кафелю, потом умыла лицо и выглянула в окно – находилась она на втором этаже. Ей повезло, так как туалетная комната была последней в коридоре, то есть угловой, и с наружной стороны рядом проходила водосточная труба. Яна залезла на подоконник, дотянулась до водосточной трубы и прыгнула на нее. Слабые руки Яны не удержали ее, и она съехала вниз, больно ободрав руки и ноги. Когда она приземлилась, то еще с минуту не отпускала спасительницу, вцепившись в нее мертвой хваткой. Затем ее вырвало, видимо, организм еще не до конца отошел от отравления газом. Яна медленно побрела от больницы в сторону дороги, думая: «В больничной одежде, с разодранными в кровь коленками я далеко не уйду».
Выйдя на шоссе, Яна стала голосовать, понимая, как ничтожно мал ее шанс, что кто-нибудь остановится. Как ни странно, довольно-таки скоро остановилась маленькая «Ока», и миловидная женщина приоткрыла дверь.
– Вам требуется помощь? Почему вы в таком виде?
– Я сбежала из больницы. Не могли бы вы отвезти меня домой?
– Но почему вы сбежали? Может быть, вам нужна медицинская помощь? – заволновалась женщина.
«Еще немного, и она закроет дверь, – пронеслось в голове у Яны, – ну же, придумывай что- нибудь».
Вслух же она произнесла:
– Муж привел меня насильно на аборт, а я не смогла… и убежала прямо из операционной, – Яна заломила руки, видимо, опять проснулся ее театральный, наследственный талант.
– Бедняжка! Какой садист ваш муж! Садитесь скорее, а то замерзнете. – И женщина широко распахнула дверцу.
Всю дорогу она сокрушалась:
– Давайте я поговорю с вашим мужем, постараюсь убедить его в необходимости иметь детей!
– Спасибо, не надо, я сама поговорю с ним.
Яна вышла на автобусной остановке, поблагодарила сердобольную женщину и, озираясь, побрела к своему дому. Уже стемнело. Дом ее черным, мрачным силуэтом вырисовывался на фоне вечернего неба, проход к калитке закрывала милицейская лента. Яне стало жутко.
– Одна я осталась жива!
Противно скрипнула калитка от порыва ветра. Чуть поодаль Яна заметила черный «Mер-седес».
«Да, Ричард же говорил, что приедет сегодня обследовать газопровод, – вспомнила Яна. – Сейчас он выйдет, я заберу свои вещи и уеду из города куда глаза глядят, может, и сама спасусь, и остальные окружающие меня люди живы останутся».
Яна спряталась в кустах у своего дома. Сначала она услышала какой-то шорох, потом уловила еле различимую тень рядом с машиной Ричарда.
«Вот негодяй! Наверное, угнать машину хочет! У «новых русских» здесь уже три раза угоняли, стоило им только зазеваться и оставить машину у ворот».
Яна приготовилась закричать, если угонщик проникнет в салон, но ей хотелось, чтобы Ричард сам вышел из дома и спугнул хулигана, так как не горела желанием быть обнаруженной им.
Тень еще повозилась у машины и растворилась в темноте.
«Видимо, не смог справиться с сигнализацией», – удовлетворенно подумала Яна.
Минут через пять из дома показались две темные мужские фигуры, они тихо переговаривались. Яна
