сугреву»…
Оживленная, праздничная — гуляющая публика, казалось списанной с рождественской открытки.
Маша положила глаза на красивую даму — дама казалось кукольной, до того была хороша! Белая шубка, белая муфточка, украшенная «бахромой» из помпончиков. К ее меховой, выгнутой полумесяцем шапочке был приколот букет искусственных фиалок.
«Хватит глазеть. Ты пришла ради Анны!» — одернула Киевица Машу-историка.
Две, уже порядком замерзшие, девочки уныло брели по зимней дорожке.
Старшая и младшая.
«Кто из них Анна Ахматова?»
Маша и Мир шли следом, — кавалер галантно нес пальцы спутницы в локте своей руки.
Впереди плыли два одинаковых капора — они не видели лиц
«В Киеве, Анна впервые побывала в пятилетнем…»
«Старшая — Анна!»
— Ой, — вскрикнула старшая. — Брошка.
Присев на корточки, она поковырялась в снегу. Выпрямилась, рассматриваю находку.
На ветвь черного дерева сел черный ворон.
— Это Лира, — объяснила воспитаннице подоспевшая бонна. — Возможно, Анна вы станете поэтом.
— Поэтом?
Машины глаза забеспокоились — точно в такого ворона превращался, при надобности, бывший обертихой женского пола, Киевский Демон!
Но и без Демона «точно таких» ворон в Киеве водилось в избытке.
— Поэты пишут стихи, — сказала бонна.
— А-а-а. — Девочка смотрела на свою, невидимую Маша ладонь. — Красивая.
Ворон каркнул.
— Покажи, покажи, — подбежала младшая сестра. — Дай мне! Дай! Дай!
Анна быстро сжала руку в кулак. И вскрикнула. Брошь уколола ее.
— Дай мне! — малышка пыталась разомкнуть кулак старшей сестры.
— Держите себя прилично, Рика, — одернула ее бонна.
— Нет, — раскапризничалась малышка. — Пусть даст мне! Дай! Дай! Дай!
— Анна, отдайте мне Лиру, — приняла соломоново решенье наставница. — Так будет лучше.
— Нет! — Серый капор резко мотнул головой. — Она — моя!
— Отдайте, — проявила строгость бонна.
— Нет.
— Я вам приказываю!
— Нет!
Анна побежала.
— Дай! — Рика помчалась за ней.
— Вернитесь немедленно!
Анна свернула с дорожки.
Младшая сестра последовала примеру старшей.
Старшая оступилась, упала на снег… И исчезла из виду.
— Анна! Рика, нет!!! — бонна бежала к обрыву.
Маша вцепилась в руку напарника.
Но сразу же оттолкнула ее, подобрала длинную юбку — ее ботики спешили, утопали в снегу.
— Я с тобой, — присев, передвигаясь смешными шажками, малышка силилась спуститься с горы.
Не удержалась…
— О! Нет! — Бонна, не успела ее подхватить.
— Нет! — вскрикнула Маша.
Рика катилась с обрыва вниз.
Анна была уже в самом внизу — и там, где она была, примыкая к и без того опасному, почти отвесному склону, стояла загородка с медведем.
— Зверинец! — Бонна прижала руки к груди
— Зоопарк. Мир, там зоопарк! — заорала Маша, позабыв все приличествующие XIX веку слова.
Позабыв, что в XXI веке, на столе в круглой Башне лежит книга «Анна Ахматова. Избранное», прямое доказательство, что Анечка Горенко никак не умрет пятилетней — спасется
Рика, с криком слетела с горы.
Снизу ахнуло — посетители зверинца волной прильнули к решетке.
Медведь, громадный и бурый встал, направился к девочкам.
— О боже. О боже. О боже! — истошно закричал женский голос. — Сделайте же что-нибудь! Кто- нибудь…
Сверху голос казался глухим.
Анна, казавшаяся сверху невыносимо крохотной (безнадежно-беззащитной) пыталась вскарабкаться обратно.
Бессмысленно! Если бы по стенообразной горе можно было подняться наверх, медведь давно бы сбежал из вольера.
Зверь шел к Анне.
Она встала на четвереньки. Пальтишко задралось. Маша увидела бурые чулки на подвязках, подумала неважное: «Как ей не холодно?»
Ей не могло быть холодно. Ей было страшно!
— Сделайте… кто-нибудь! Он же ее!.. — не унимался женский глас за решеткой.
Взобравшись на небольшой бугорок, Анна вжалась в земляную, покрытую наледью стену.
Медведь прыгнул.
Анна закрыла глаза.
— А-а-а-а! — донеслось.
Но зверь вдруг недоуменно замотал головой. Постоял и пошел прочь.
К маленькой Рике.
Теперь он шел иначе — медленно
Прилипшие к звериной решетке кавалеры в картузах, котелках и форменных шапках, дамы в шляпках и платках застыли, — неясное, ставшее неотвратимым прорисовалось в очертаньях горы, в белоснежности снега, крошащегося с небес равнодушною манкой, в протяжном и крякающем крике черного ворона.
— Нет! Нет! Нет! — скомкал тишину Машин страх.
Неизвестный храбрец в штанах с лампасами вскарабкался на решетку.
Но его героичный поступок выявился запоздалым.
Кто-то высокий, в темном пальто уже спрыгнул с горы, подхватил на руки двухлетнюю Рику.
— Пшел вон! — бесстрашно и грозно громыхнул он на медведя.
Косолапый зарычал, ощерив желтую пасть. Ударил лапой.
Но Мир — а это был именно он, — увернулся от удара так быстро, что Маша только заморгала глазами.
— Беги ко мне!— Мир вильнул к Анне.
Та не заставила себя ждать — она мчалась к спасителю. Тот ухватил ее на ходу, рванул к ограждению. Сидевший на заборе несостоявшийся герой в штанах с …лампасами, принял спасенных девочек Горенко.
Мир феерично перемахнул забор.
