– Подвесить и загрузить людьми!
– Как?
– Как хочешь! Под углом!.. – Ар-Шарлахи схватил с доски песочные часы в медной оправе. – Держи! Смена – через каждые три оборота. Сменяться поярусно, чтобы движение не прекращалось, запомнил?
Матрос принял часы, испуганно моргнул пару раз – и, открыв дверцу, канул в серую лунную мглу. Одобрительно хмыкнула Алият.
– Как это все случилось? – с отчаянием спросил Ар-Шарлахи рулевых.
– Караванный с Айчи повязку сорвал, – нехотя объяснил один из стоящих за штурвалом. – Ну а тот его… А мы смотрим, терять, видим, нечего… Ну и…
«Напьюсь, – угрюмо решил Ар-Шарлахи. – При первом удобном случае. У караванного в каюте должно быть вино…»
Он обернулся и снова припал к амбразуре заднего обзора. Караван – три огромных черных скорпиона – уже приходил в движение, перестраиваясь в линию. Погонят широким фронтом. Плохо…
Глава 8. МЕЖДУ ХАРВОЙ И КИМИРОМ
Разбойничья злая луна хранила мятежников. Сразу оторвавшись корпусов на десять, «Самум» продолжал медленно и неуклонно выигрывать шаг за шагом. Если на кораблях преследователей взбадриваемые вином и тростью каторжане ложились к барабану, как принято, в две смены, то на подгоняемом надеждой и страхом «Самуме» перекладины толкала вся команда по очереди.
А утром паруса рванул восточный ветер, и шансы уравнялись.
Ветер мел по пустыне, срывал песок с гребней. Небо стремительно выцветало, становясь из пыльно- голубого желтовато-белесым. Погоня была подобна буре. Настигаемый караваном «Самум» как бы прыжками, приседая, летел по барханам Чубарры в дымном клубящемся облаке. Песок сеялся по настилу, скрипел на зубах, визжал в туго сплетенных волокнах твердых от ветра парусов…
У штурвала, напряженно всматриваясь в кипящую за опущенными заслонками из толстого кимирского стекла желтоватую муть, стояли одуревшие от усталости и бессонницы Ар-Шарлахи и длинный сутулый Рийбра, главарь бунтовщиков. Двум третям команды приказано было отдыхать – пользы от лишних рук пока не предвиделось.
– Хоть бы из облака выйти… – пробормотал сутулый мятежник. – И не повернешь… Нарочно по ветру гонит…
– Кто? – вяло спросил Ар-Шарлахи.
– Да караванный…
– Как караванный? – Ар-Шарлахи тряхнул головой, пытаясь хотя бы отчасти рассеять сонную одурь. – Разве его не убили?
– Да нет… – смущенно и даже, пожалуй, виновато сказал Рийбра. – Ушел…
Ар-Шарлахи вспомнил две спотыкающиеся фигурки, убегающие по светлому от луны песку.
– Вот оно что… – пробормотал он наконец, не зная, пугаться внезапному этому известию или радоваться. С одной стороны, досточтимый Хаилза – дурак, и это внушает надежду. С другой стороны, это же самое обстоятельство вызывает серьезнейшие опасения. Такой не отвяжется. Такой будет преследовать до конца…
– Все! – сказал Ар-Шарлахи. – Смена!.. Уже глаза подкатываются… Буди Алият! И сам хоть немного вздремни…
Не бросая штурвала, Рийбра дотянулся одной рукой до дверцы, и по рубке заметался шершавый, насыщенный песчинками ветер. Окликнув кого-то на просвистанной палубе, главарь выкрикнул приказ именем Шарлаха. Кинулись будить, звать… Вскоре в рубке появились протирающая глаза Алият и рослый угрюмый матрос – кажется, тот самый, что прикончил тесаком погонщика.
Гордый тем, что держал штурвал вместе с самим Шарлахом, Рийбра уступил место у рулевого колеса и проводил знаменитого разбойника до каюты караванного. Пол под ногами прыгал и пошатывался, так что Ар-Шарлахи дважды налетел на косяк, прежде чем попасть в помещение, принадлежавшее ранее досточтимому Хаилзе.
Из последних сил он открыл шкафчики, поискал вина и, не найдя, в разочаровании повалился на низкое мягкое ложе.
Разбудила его Алият, чем-то по обыкновению рассерженная.
– А?.. – пробормотал он спросонья. – Что?.. Уже?..
– Пока еще нет! – огрызнулась она. – Но скоро!
– Что скоро? – Он сел, встревоженно моргая. Тряска кончилась. «Самум» медленно покачивало и накреняло.
– Догонят скоро, вот что!..
Ар-Шарлахи вскочил. Передний иллюминатор был чист. Песчаная зыбь Чубарры осталась позади. Прямо по курсу залегли покатые песчаные холмы. Пыльная буря, поднятая погоней, летела теперь стороной, съедая правую половину мира. Стало быть, удалось изменить курс.
Выяснилось, что именно эта перемена курса чуть было не погубила преследуемых, причем совсем недавно. Караванный не зря постарался раскинуть свои корабли как можно более широким фронтом, и когда Алият, отчаявшись гнать «Самум» почти вслепую, попыталась вывести его из пылевой завесы, с правого борта подкралась «Саламандра», нынешний вожак каравана. В слепящем блеске боевых щитов, она взошла над барханами подобно второму солнцу, подобно неслыханной белой звезде. К счастью, еще через несколько мгновений «Самум» перевалил гребень, и колючее злобное сияние за кормой опало. Теперь уже самой «Саламандре» пришлось слегка менять курс, что, собственно, и спасло мятежников.
