– Меня одного? – хмуро спросил Ар-Шарлахи.
– Да. И это весьма удивительно. Обычно требуют выдать всех… э-э… смельчаков.
– То есть решение еще не поступило? – уточнил Лако.
– Нет. Но пергамент уже в Зибре. Конечно, досточтимый Ард-Нур, понимая мое щекотливое положение, отправит его сюда по старой дружбе не сразу, но и особо медлить ему тоже нельзя.
Левый погонщик Аилша с ласковым сочувствием оглядел угрюмо молчащих гостей.
– Не выполнить требования государя мы не можем, – мягко продолжал он. – Но и выполнить – тоже. Если Туркла хотя бы один-единственный раз выдаст кого-либо властям, это покроет ее вечным позором. Многие будут просто опасаться заходить в наш порт. Я, разумеется, имею в виду первый порт…
– А как же Анарби? – спросил Ар-Шарлахи. – В песнях поется, что его схватили именно в Туркле…
Аилша небрежно шевельнул насмешливо изогнутыми бровями.
– Ну, если мы будем верить песням, – молвил он, – то мы вряд ли доберемся до истины… Анарби схватили на выходе из порта, то есть за пределами города. В ту пору я был еще мальчишкой… Так вот, как мне рассказывали, он просто протянул время и пустился в бега, когда уже было поздно. Уверен, что тогдашние погонщики предупредили его точно так же, как я теперь предупреждаю вас.
– Сколько ты нам даешь на то, чтобы убраться из Турклы? – прямо спросила Алият.
Левый погонщик Аилша задумался на секунду.
– Почтовая каторга, скорее всего, придет завтра к полудню. Стало быть, самое позднее, вы должны отбыть либо сегодня в ночь, либо завтра на рассвете…
Глава 19. ПЬЯНЫЙ КОРАБЛЬ
– А ловко ты ввернул насчет Анарби, – заметил Лако, когда, выйдя из ажурного дворца, они двинулись по гранитной, дугами выложенной брусчатке к порту. – Какая разница: выдали они его или просто поздно сказали о погоне!.. Как бы вот только они и нас точно так же не подвели…
– Людей собрать до вечера успеем? – озабоченно спросила Алият, ни к кому отдельно не обращаясь. – Пьяные же все наверняка… Их ведь, пока последний улькар не пропьют, ничем не остановишь..
– Да надо бы остановить… – проворчал Лако.
Ар-Шарлахи шел молча.
На углу перед кофейней прямо на мостовой под заплетенным виноградными лозами навесом были расстелены коврики, а на них брошены подушки. Птичьими глоткАми смакуя горячий кофе, там расположились человек десять. Впрочем, нет… Кофе уже никто не смаковал. Перед кофейней разгоралась ожесточенная ссора, грозящая перейти в драку. Слышно было, как кто-то с риском для жизни назвал собеседника употребленным четырьмя верблюдами.
– Посмотри-ка, наших там нет? – очнувшись, забеспокоился Ар-Шарлахи.
– Ну как же нет! – усмехнулась Алият. – Вон Горха буянит.
Огромный разбойник с вывороченными красными веками уже приподнимался с коврика, явно намереваясь причинить кому-нибудь увечье.
– Ты мне про Шарлаха? Мне, да? Мне? Да я с ним только что из Зибры!..
– Так я ничего и не говорю… – отвечал испуганный басок. – Я только говорю, что видел его третьего дня в Пьяной тени…
– Да не было его там третьего дня! Не было!..
– Ну чего разошелся?.. – Седобровый дородный сосед Горхи лениво потянул буяна за роскошный малиновый халат, обильно залитый вином и кофейной гущей. – Сам же сказал: колдун… А раз колдун, чему ж тут удивляться? Про Анарби вон тоже говорили, что его однажды сразу в двух местах видели…
Тут поднялся такой гомон, что из него теперь удавалось вылущить лишь отдельные слова. Замелькали растопыренные пятерни, но ударов пока не слышалось, да и на ноги никто не вскакивал.
– …баба с ним еще…
– …Алият!..
– …так это раньше!.. Алият… А теперь молоденькая… как звать, не знаю…
– А ну-ка подойдем! – сказала, чуть побледнев, Алият, и все трое направились к месту спора.
Кто-то ахнул, завидев Шарлаха, кто-то обернулся и схватил соседа за руку. Крикуны смолкали один за другим, спор заглох, и люди задвигались, привставая с подушек и ковриков. Послышались негромкие опасливые приветствия. Горха, сидевший спиной к подошедшим, недоуменно крутил головой. Наконец тоже догадался оглянуться.
– С кем спорил? – негромко спросила Алият, пристально оглядывая невольно поежившуюся толпу.
Горха неловко поднялся, зачем-то вытер большие ладони о малиновый шелк на бедрах и хмуро кивнул в сторону оробевшего человека в белом балахоне и накидке, прихваченной узорно плетеным налобным ремешком. Судя по одежде, житель какой-нибудь из восточных теней Пальмовой дороги. Ар-Исаан, скорее всего…
Алият шагнула, всмотрелась.
– Кажется, мы где-то с тобой встречались… – озадаченно произнесла она.
Что до незнакомца, то он, судя по всему, узнал ее сразу же. Ошеломленно потряс головой и, как бы опасаясь за целость своего рассудка, коснулся пальцами лба.
