– И все из-за Ахерона?
– А ты думал!
Дон Жуан лишь головой покрутил.
– Слушай, а я ведь тебя и впрямь за судейского принял. Ловко ты…
– Наблатыкался, – ворчливо пояснил Фрол. – Да и не впервой мне… Хаживал по приказным делам, хаживал… – Он помрачнел, крякнул, поглядел сочувственно. – Тебя-то как угораздило?
– Впопыхах! – Смуглая красавица сердито сверкнула глазами. – Не трави душу. Скажи лучше, кто такой Петр Петрович.
Перед тем как ответить, Фрол вновь озабоченно оглядел комнату – не прячется ли где еще один чертенок.
– Да не Петрович, – подаваясь вперед, жутко просипел он. – Не Петрович! А просто Петр. Он же Симон. Он же Кифа… За взятки в Рай пускает, понял? Ключарь долбаный!
Плеснув обильными волосами, дон Жуан откинулся на спинку стула.
– Опомнись, Фрол! – еле выговорил он. – Какие в Раю взятки? Чем?
– Чем? – Фрол прищурился. – А пикничками на лоне природы? С шашлычком, с коньячком, с девочками, а? Вечное блаженство, оно тоже, знаешь, иногда надоедает, встряхнуться хочется… Ты думаешь, генерал зря перед ним в пыль стелется? Царствие небесное зарабатывает, шестерка! Ну он у меня заработает!..
Дон Жуан с ужасом глядел на друга.
– Фрол! Ты сошел с ума! Ты думай, под кого копаешь! Да Петр трижды от Христа отрекся – и то с рук сошло!..
– Тише ты! – шикнул Фрол. – Я, что ли, копаю?
– А кто?
– Ну, натурально, Павел! – возбужденно блестя глазами, зашептал Фрол. – У них еще с тех самых пор разборки идут… Про перестройку слышал, конечно?
– Про что?
Фрол даже растерялся.
– Ну, знаешь… – вымолвил он. – Я смотрю, ты тут только и делал, что с полковницей своей забавлялся да с той малолеткой…
– Анну не трогай! – с угрозой перебил дон Жуан.
– Ты еще за шпагу схватись, – сказал Фрол. – Перестройка его из подвала освободила, а он о ней даже и не слышал… Ваня! Милый! Пойми! Все, что творится в этом мире, – это лишь слабый отзвук того, что делается там…
Дон Жуан озадаченно посмотрел на потолок, куда указывал крепкий короткий палец Фрола.
– Нашествия всякие, усобицы, смуты, партии-хартии… – Скобеев презрительно скривил лицо и чуть не сплюнул. – А это все та же разборка продолжается, понял? Взять хоть Россию. В нынешнем правительстве раскол – почему? Одни – за Петра, другие – за Павла. Просто некоторые сами об этом не знают…
– Позволь! Я слышал, они сплошь неверующие…
– Ваня… – укоризненно молвил Фрол. – Да не будь же ты таким наивным! Грешник ты, ангел, верующий, неверующий – кому сейчас какая разница!.. За кого ты? – вот вопрос. На кого работаешь? Ты что же, до сих пор полагаешь, что идет борьба добра со злом? Рая с Адом? Это же одна контора, Ваня! Ты сам четыреста лет уголь таскал – вроде было время поумнеть! Ты слушай… Шишку в правительстве держали сторонники Петра. Ну, и он, конечно, старался, чтобы протянули старички подольше, корой снабжал…
– Да что за кора такая? – не выдержав, вскричал дон Жуан. – Только и слышу: кора, кора…
– Кора древа жизни, чего ж тут не понять? Из Эдема.
– А почему не плоды?
– Плоды! – Фрол хохотнул. – Плоды все пересчитаны. С плодами – строго… Весло у Харона – видел? Имей в виду, рукоятка – долбленая. Вот в нем он, собака старая, и переправлял кусочки коры на этот берег, понял? Пока баржу не пустили. А с баржей тоже история… Люди за умерших свечки ставят, панихиды заказывают. Стало быть, надо как-то участь грешников облегчить. А как? Муки-то в Аду – вечные!..
– Про бушлаты можешь не рассказывать, – предупредил дон Жуан. – Сидел, знаю.
– Ну вот… А идея была – Петра. Насчет бушлатов. И нам во втором круге малость потеплее, и ему с бригадой речников кору переправлять сподручней…
– А, это те четверо?
– Ну да. Хотя вообще-то пятеро… Подпили однажды матросики всей бригадой – да и подписали договор с похмелья. Пять душ – за ящик водки. Дурачки… – Фрол сокрушенно покачал головой. – В тела, конечно, понасажали бесов – и пошло-поехало: туда – с бушлатами, обратно – с корой. И все правительство только на этой коре и держалось – жили черт знает по скольку… Одного не учли – народ-то все умнее становится! Сам смотри, какая цепочка: матросики передают кусок коры начальнику речпорта, тот – полковнику, полковник – генералу… Ну и так далее. А у всех, обрати внимание, жены. Взять хоть эту твою полковницу. Сколько ей лет, как полагаешь?
– Двадцать два… Двадцать пять…
– А за сорок не хочешь? Вот и считай: одна себе заварила, другая заварила, пятая, десятая… И приходит кора в Кремль уже вываренная. Солома соломой… И как начали они все там мереть! Один за другим. А сторонники Павла (до этого-то они тихие были), видя такое дело, тоже зевать не стали… И вопрос
