Олег Лукошин
«Первое грехопадение»
Сборник рассказов
Спасибо, что вы выбрали сайт ThankYou.ru для загрузки лицензионного контента. Спасибо, что вы используете наш способ поддержки людей, которые вас вдохновляют. Не забывайте: чем чаще вы нажимаете кнопку «Спасибо», тем больше прекрасных произведений появляется на свет!
Ты берёшь в руки ручку, бумагу и… погружаешься в грех. Грех осмысления себя и действительности, грех создания новых — слабых, мучающихся и безумно грешных — людей. Это грехопадение — первое…
ОПЛОТ АПАРТЕИДА
Брату
Все пацаны нашего дома рано или поздно начинали бить своих отцов. Получив изрядную долю пьяных кулаков и ремней в детские годы, на пороге отрочества они начинали чувствовать в себе силы на ответные действия. Робко поначалу, боязливо, они осваивали нехитрые премудрости мордобоя. Первый опыт никогда не оказывался последним: протрезвевший папашка вспоминал о нанесённой ему обиде и кулаками восстанавливал пошатнувшийся авторитет. Чтобы в следующую пьянку получить от сына ответные удары, более отчаянные, чем предыдущие. Трезвых отцов били редко: они могли ответить как следует, а кроме всего прочего в душе начинали шевелиться коварные идеалы гуманизма — всё ж таки он твой отец, всё ж таки надо уважать его. Уважение длилось лишь до первой опохмелки — покрытый отборным отцовским матом сын не выдерживал и лупил родителя по морде. Матери визжали и пытались оттащить детей. Но не особо усердствовали — они понимали, что отцы заслуживали этого.
Единственным, кто не бил отца, был я. По той простой причине, что отца у меня не было. Мы жили вдвоём с матерью. Счастливым ребёнком я себя не считал, потому что мать моя воплощала в себе и отсутствующую мужскую половину — лупила меня дай бог, и матери я конечно же не отвечал. Но лет в четырнадцать перестала — потому что не могла больше со мной справиться. Пацаны завидовали мне:
— Тебе, Колян, лафа. Тишина, покой. С отцом возиться не надо.
— Да где лафа? — возражал я. — Мне и мать нервов портит достаточно.
— Ну, мать — это не то. Она пожалеет хоть. А вот отец…
Я молча им сочувствовал, но в глубине души завидовал безмерно — мне тоже хотелось избить своего отца до полусмерти. Увы, этой радости я был лишён.
Был ещё один парень, который разделял мои проблемы, — мой лучший друг Валерка. Он понимал меня, потому что тоже почти не бил своего отца. Ситуация была иная — отец у него имелся, но бить его он не мог по причине огромного телосложения своего батяни. Отец его, Серёга Мухин, был мужиком двухметрового роста и весил не меньше центнера, а то и больше. Ширина его плеч составляла, как минимум, полтора метра, кулачищи походили на гири, а коротко стриженая голова с щёлочками глаз внушала искренний трепет. Серёгу Мухина боялись все. Стул, пятидесятилетний алкаш — острослов из третьего подъезда, придумал ему ёмкое и очень точно отражающее его сущность погоняло — Оплот Апартеида.
Мухину-отцу кличка не нравилась, он просто зверел, слыша её, а вот сын называл его только так и не иначе. Оплот Апартеида. Или просто — Оплот.
Пил Оплот меньше, чем остальные и по меркам нашего двора считался вполне приличным мужиком. У него был автомобиль, огород с домом, довольно сносная зарплата, да и сам он держался солиднее, чем наша дворовая голь. Но Валерке от этого легче не было: Оплот был мужиком без тормозов и бил его по малейшему поводу. Мать даже не пыталась заступаться за сына.
Валерка не терял надежды избить своего отца. Разные планы приходили ему в голову, и однажды, когда нам было лет по семнадцать и какая — никакая сила ощущалась уже в кулаках, он предложил грохнуть отца всем двором.
Предложение было интересное, и поначалу пацаны восприняли его с энтузиазмом. Но, пораскинув мозгами, стали вдруг отказываться. Валерка горячился, размахивал руками, доказывал что-то, но ряды его сторонников неумолимо редели. В конце концов лишь двое, Паша и Димон, согласились принять участие в акции.
Моя кандидатура поначалу не обсуждалась — по причине моей неопытности. Но на безрыбье и рак щука, и, ввиду малочисленности своего отряда, Валерка обратил взгляд и в мою сторону.
— Ну чё, Коль, — кивнул он мне, — примешь участие?
Я не раздумывал ни секунды.
— Конечно.
— Ну и отлично, — сказал Валерка. — Вчетвером — это нормально. Вчетвером мы его сделаем. Надо только момент выбрать.
Момент вскоре настал.
— Готов? — зашёл ко мне как-то вечером Валерка.
— Сегодня хочешь?
— Да, сегодня — лучше всего. Оплот пьяненький, у подъезда сидит — за гаражи отведём да грохнем.
Собрав всю бригаду, он осмотрел нас критически. Что-то ему не нравилось.
— Нет, — поморщился он, — на кулачках мы его не возьмём. Надо дубины искать.
— До стройки пройдёмся? — предложил Димон. — Там монтировок полно.
— Нет, — опять поморщился Валерка. — Железом не будем. Надо дерево. Жалко его всё же убивать…
Мы пошли в перелесок и наломали там четыре дрына. Расположившись за гаражами, стали наблюдать за домом. Оплот сидел у подъезда, грыз семечки, добродушно переругивался с проходившими мимо соседями и пребывал в самом жизнерадостном расположении, что с ним случалось крайне редко.
— Это хорошо, что он такой весёлый, — сказал Валерка, — не ожидает удара. Расслабился, разомлел — таким его легче взять. Вот только как его за гаражи выманить?
Несколько критических минут мы обсуждали эту проблему. Варианты приходили разные, но все сошлись на том, что кто-то должен вызвать его на разговор. Осуществить это оказалось трудно — подходить к Оплоту никто не хотел. Время шло, а мы ни на что не решались.
— Ладно, — сказал я наконец, — я сделаю это.
