Я уснул.
Пробуждение было резким, как от толчка. Тело ныло, наверное, я спал так крепко, что даже не поворачивался во сне. Лэн повернулся на бок и уткнулся мне в плечо. Пятнышко света переползло ему на щеку.
Осторожно, чтобы не разбудить Младшего, я встал подошел к окну и распахнул шторы. Хорошо, что дом Лэна стоит почти на окраине. Солнышко садилось за горизонт, лишь край его сверкал над горами. Но зато никакие дома его не загораживали и комнату наполнял мягкий вечерний свет.
— А звезды ночью будут? — сонным голосом спросил Лэн, садясь на кровати. Да, что-то я не сообразил, что Крылатых легче разбудить светом, чем тумаками или ведром холодной воды.
— Должны быть, — авторитетно пообещал я. Лэн подошел к окну, и минуту мы стояли рядом, держась за руки и глядя на уползающего за горизонт Котенка.
Друзья умирают или предают… но обычно у них нет другого выбора.
— Данька, а как пускают солнечные зайчики? — вполголоса спросил Лэн.
— Как правило — с помощью зеркала.
— Я сейчас… — Лэн выбежал из комнаты, но почти сразу вернулся. В руках у него была маленькая шкатулка.
— Это в ней Герт хранил Солнечный камень, — смущенно сказал Лэн. — Я ее взял… на память.
Он раскрыл шкатулку, и я увидел, что изнутри она выложена зеркалами.
— Подставь под солнечный свет, пока он еще есть. — У меня вдруг перехватило дыхание. Лэн пожал плечами и повернул раскрытую шкатулку к окну.
На темной ткани отдернутых штор задрожал маленький солнечный зайчик. Мы с Лэном опять переглянулись, потом я осторожно кивнул.
— Не уходи, останься, — шепотом попросил Лэн.
Секунду мне казалось, что ничего не случится. Потом пятнышко света дрогнуло, обретая объем и становясь куда ярче.
— Глупые мальчишки! — заявил Котенок, планируя на пол.
— Это еще почему? — остолбенел Лэн.
— Могли и раньше сообразить! — прыгая ему на руки, сказал Котенок наставительно. — Думаете, болтаться в небе и светить для всяких охломонов интересное занятие? Ни фига подобного!
Я сел на подоконник, стараясь сдержать улыбку. Лэн с Котенком на руках подошел ко мне.
— Ты что, даже поздороваться не хочешь? — сварливо спросил Котенок.
— А мы утром виделись, — отпарировал я. Котенок моргнул, потом поднял лапку и принялся ее яростно вылизывать.
— Ну привет, привет, — сказал я, осторожно беря Котенка на руки. Тот подумал секунду и лизнул меня в ладонь.
— Сливки будешь? — предложил Лэн, незаметно подмигивая мне.
— Да они наверняка прокисли, пока мы сражались, — махнул лапкой Солнечный котенок.
— У меня сгущенные есть.
— Да?
Лэн, не говоря ни слова, выскочил из комнаты. Мы с Котенком остались одни.
— Данька, — не поднимая глаз, произнес Котенок, — там, в башне, я не мог по-другому… Я ужасно рад, что ты смог оживить…
— Об этом не надо говорить. Никогда. Ладно? — попросил я очень серьезно. И Котенок понимающе кивнул.
— А кто сейчас ТАМ?.. — Я взглядом указал на темнеющее небо.
— Я.
— Это как?
— Ну, за солнышко остался тоже я, только большой и важный. А себя прежнего я отослал к вам, раз уж вы догадались подставить Настоящее зеркало под Настоящий свет. — Котенок ухмыльнулся. — Тот я, который большой и важный, очень сочувствует мне маленькому. Дурак. Ему даже сливок не попробовать…
— Сливки вот, — сообщил Лэн, входя.
Котенок спрыгнул с моих рук, недоверчиво обошел вокруг чашки с густыми, как сметана, сливками. Потом спросил:
— И это что — можно лакать?
— Если хочешь, разбавлю водой…
— Нет уж! — твердо заявил Котенок, отхлебывая хороший глоток сливок.
Пока они препирались, я тихонько спустился вниз. Достал из шкафа пару свежих Крыльев — для себя и для Лэна, покидал в сумку какой-то еды. Постоял секунду перед одной из картин Керта — той, где Крылатые и Летящие неслись навстречу друг другу. Здорово, когда умеешь рисовать… Вот только, наверное, обидно видеть, что жизнь не похожа на твои картины.
Я поднялся в свою комнату, молча бросил Лэну новое Крыло и принялся одеваться сам. Котенок, вылизывающий блюдце, покосился на меня:
— На прогулку собрались?
— Не темни, — пристегивая к поясу меч Крошки Туака, сказал я. — Не получится.
— Солнечные котята темнить не умеют, — гордо сказал Котенок. — Куда собрались?
— Это ты куда собрался! — возмутился я наконец. Скажешь, Свет отправил тебя к нам просто так? В жизни не поверю! Опять где-то надо сражаться с Тьмой…
Котенок фыркнул. Потом повалился на пол и стал подергивать в воздухе лапками, не прекращая хихикать.
— Ты чего? — хмуро спросил Лэн, натягивая Крыло.
— У…у…уморил, — не то прошептал, не то пропищал продолжающий смеяться Котенок. — Вечный герой! Мальчик с мечом! Берегись, Тьма, к тебе идет…
Солнечный котенок замолчал и бросился в сторону, уворачиваясь от брошенной подушки. Увидев, что я тянусь за второй, нахмурился и быстро сказал:
— Глупый мальчишка, никто не собирается втягивать тебя в новую потасовку! И я тоже сыт ими по горло!
— А почему тебя отпустили к нам? — подозрительно спросил я, продолжая держать подушку в вытянутой руке.
— Что я вернулся в твой мир и отрапортовал об успехе! Ну и вы, конечно, можете со мной пойти…
Пальцы разжались сами собой, и подушка упала на пол.
— Не шути так, — попросил я, чувствуя, как голос предательски становится жалобным.
— А я и не шучу.
— Но ты же говорил, что только три Потаенные двери ведут из одного мира в другой!
— Да. Только три. Зато есть миллионы дверей, чтобы выйти в еще какой-нибудь мир и уж там поискать те, что ведут на твою Землю.
Это было так просто, что я даже обрадоваться не смог. Лишь одна мысль оставалась в голове: почему я не понял этого сам?
— Злишься, что сам не догадался? — мягко спросил Котенок. — Брось, тебе было трудно поверить в еще один мир…
— Но мы же были в мире… этого… Тамала вместе с Гарет, — через силу произнес я.
— Ты же старался забыть эту прогулку. — Котенок ехидно улыбнулся. — Перестань, Данька. Мы сможем вернуться. Это главное.
Я кивнул, соглашаясь, и посмотрел на Лэна. Тот сидел на кровати, положив на колени меч в черных кожаных ножнах, сосредоточенно вычерчивая на полу носком ботинка какие-то узоры.
— Лэн…
Он поднял глаза.
— Ты пойдешь с нами?
