— Нет, не говори мне, — оборвал меня Гесер. — Не надо. Хотя… нет. Если все так, как я боялся…
— Наверное, да. — Я прижался к стеклу, чтобы увидеть, как Тигр открывает дверь подъезда. Там тоже что-то сверкнуло, и пол задрожал под ногами. Но я не строил иллюзий насчет уязвимости Тигра перед ловушками Гесера и Завулона.
— Ты должен решить сам, Антон, — сказал наконец Гесер. И я почувствовал, как изменился его голос. Каким он стал… старым. Древним. Я бы сказал «ветхозаветным», если бы Гесер имел хоть какое-то отношение к христианству. — Ты имеешь на это большее право, чем я.
— Почему? Потому что я в большей мере человек? — спросил я.
Секунды, отпущенные мне, истекали, а я все никак не мог принять решения. И мне очень важно было услышать ответ Гесера.
— Потому что я очень виноват перед тобой, — сказал Гесер устало. — И мне надоело быть виноватым.
— Что за день такой сегодня, все время передо мной все извиняются… — сказал я и прервал связь.
Посмотрел на Арину. Ведьма то опасливо косилась на прихожую, то жадно смотрела на меня.
— Что ты решил, Антон? Времени нет!
— Время всегда есть, — сказал я и вытянул руку.
Минойская Сфера пулей вылетела из-под тумбочки и мягко приземлилась мне в руку. Ого, какая она тяжелая!
А в дверь раздался звонок!
Он сегодня деликатный, наш Палач-Тигр!
— Надя, Кеша, крепко обнимите меня! — скомандовал я. Дети вцепились в меня, а я на всякий случай обнял их.
— Сволочь! — взвизгнула Арина и прыгнула ко мне.
Как же активировать сферу? Наверное, просто пожелать… энергия в нее закачивается заранее, маршрут, вероятно, тоже…
Я сжал холодный мраморный шарик в ладони и захотел — отчаянно захотел — оказаться как можно дальше отсюда.
И в ту же секунду рука Арины до боли впилась в мое плечо.
Глава восьмая
Через портал просто шагаешь. Возникает иллюзия полного контроля над происходящим и даже личного в нем участия. Поднял ногу… шагнул… высунул голову в другом месте… протащил все остальное… Половина в Москве, половина на Сейшельских островах, и никаких проблем… вот только жутковато.
Пути Темных сквозь нижние уровни Сумрака трудны и опасны. Не знаю уж почему, ведь там никто не живет, но я видел пару раз, как Темные выходят из таких путешествий измочаленные в кровь. Не знаю, может быть, они там сражаются со своими внутренними призраками…
А Минойская Сфера протащила нас сквозь пространство бесцеремонно, одним мощным сильным рывком. Это было не больно, не противно, никого не тошнило и не мутило. Но осталось какое-то неприятное ощущение — будто побывал Гулливером в Бробдингнеге и послужил живой игрушкой в руках великанов.
В общем и целом, самолеты мне нравятся больше.
На ногах мы в конце путешествия не устояли. Я повалился на Арину, Надя приземлилась на Кешу. Я встал, молча подал ведьме руку.
— Ах, охальник! — игриво воскликнула Арина, вставая. — Что ни случись, а у мужика одно на уме!
Все-таки она мне нравилась. Очень. Несмотря на всю свою ведьмину натуру…
Рядом Надя уже отпрыгнула от Кеши, всем своим видом демонстрируя, что лучше бы упала в гору мусора, чем приземлилась на какого-то там мальчишку.
Но в целом никто не пострадал.
— Папа, где мы? — спросила Надя.
Я огляделся. Маленький, в одну комнатушку, дощатый дом. Стены оклеены потускневшими от времени бумажными обоями. Из обстановки — стол с парой стульев, буфет, кровать — железная, с никелированными шариками на спинке… такие были писком моды в тридцатых годах прошлого века, древний громоздкий телевизор, книжный шкаф… почти без книг.
Ну да, Инквизиция все вывезла, когда зачищала жилище Арины.
Странно, что дом не спалили.
Я сказал это вслух:
— Странно, что Инквизиция не сожгла дом. Мне казалось, что это стандартная процедура для жилища беглой ведьмы.
— Сожгли. Только мой дом сжечь трудно, — ответила Арина, оправляя платье. — Здесь моя земля. Село, откуда я родом, тут стояло… Я здесь родилась… видимо, и умру тут. Сжигай дом, не сжигай… из земли прорастет.
Я ей верил.
Дом, кстати, выглядел вполне жилым. Похоже, тут Арина и устроила свою базу, мудро рассудив, что никто не станет проверять пепелище. На столе стоял открытый пакет с дешевыми конфетами, в буфете стоял пакет молока и заботливо завернутые в чистую тряпицу полбатона белого хлеба.
— А книжки утащили, ироды… — вздохнула Арина. — Начала помаленьку восстанавливать библиотеку, да сама не знаю — к чему. Ведь не успею же.
Я шагнул к шкафу, потрогал корешок одной из книжек.
«Алиада Ансата».
Ведьмин травник.
Все остальное к магии отношения не имело. Десяток томиков Пушкина — причем два или три издания прижизненных. Четвертый том Гарри Поттера, сборник детективов Рекса Стаута и томик стихов Бунина «Листопад» — тоже старый, дореволюционный. Видимо, ведьмам порой хочется просто чего-нибудь почитать.
— Мне жаль, Арина, — сказал я искренне. — И твой дом… и тебя.
— Меня жалеть не надо, — спокойно ответила она. — Со мной уже все кончено. Либо Тигр меня прикончит… либо старость унесет, как только магия иссякнет. Вам-то проще, волшебникам. Просто начнете стареть, как все люди. Ты еще молодой…
— Арина, я не хочу уничтожать Сумрак, — сказал я.
Ведьма помолчала. Потом спросила:
— Почему?
— По множеству причин. Если кратко — я не верю, что Сумрак несет зло… только зло, — поправился я.
— Тигр показался тебе добрым? — поинтересовалась Арина.
— Все мы недобрые, когда нас пытаются убить.
— Врешь, — спокойно сказала Арина. — Тебя тревожит другое. Что скажет тебе дочка, когда вырастет — и поймет, что могла быть величайшей волшебницей, а стала обычным человеком. Что жена твоя постареет, морщины покроют ее лицо, а в каждом взгляде будет вопрос «за что?». Что сам ты будешь старым, больным, с одышкой и колотьем в боку, трясущимся над скудной пенсией и стонущий от несправедливости мира… уже не в силах не только другим помочь — но и себя защитить. Ты попробовал, каково прожить без магии один вечер. И тебя это напугало.
Я молчал.
— Но у тебя нет выхода, — продолжила Арина. — Я постаралась и у меня получилось.
