колонки. Полдела было сделано.
Другую половину Бенц поручил пожарным. Когда рассвело, он позвонил в ближайший городок, и красная пожарная машина примчалась минут через десять.
— Штраф — пятьдесят монет! — без предисловий объявил старшина в блестящей медной каске, убедившись, что колонке не угрожает никакая опасность.
— Он же идиот, — попробовал вступиться за дядюшку Бенца один из пожарных. — Нормальные и то в шутку нас вызывают, а тут тронутый…
— Поэтому и беру половину! — объяснил старшина. — С нормального взял бы сотню.
— Я предлагаю триста! — спокойно сообщил владелец колонки, доставая трубку.
— На колонке не курят, — машинально сказал старший пожарник. — Вы не просто идиот. Вы кретин! Я говорю — пятьдесят монет, вы суете триста! Триста больше, чем пятьдесят!
— Идиот я или кретин, это мое личное дело, — раздраженно ответил дядюшка Бенц. — Я вам даю триста монет, если вы мне вытащите бочку…
Бывший ефрейтор показал пожарным цистерну, шлепнувшуюся в ручей. Посовещавшись, они запросили четыреста монет и охапку сена.
Сено старик предложил заменить канистрой бензина.
— Никогда бы не подумал, что ваша колымага питается сеном, — удивленно заметил контуженый, похлопав пожарную машину по капоту.
— Сено мы сожжем, чтобы был дым, — объяснил старшина. — Потом составим рапорт о самовозгорании бочки солидола, и дело будет закончено…
— Но знаю, кто из нас идиот, — возразил дядюшка, — но сено дороже солидола…
Пожарные управились за полчаса. За это время они успели вытащить цистерну из ручья, подкатить ее к колонке и сжечь кучу промасленных концов. Когда столб дыма рассеялся, красная машина лихо укатила…
3
ЦУР — Центральное управление разведки — является учреждением с солидной репутацией. Еще не было случая, чтобы, взявшись за дело, управление разведки признало бы себя несостоятельным. Умение найти достойное объяснение любой неудаче, любому промаху издавна отличало руководителей управления, и в первую очередь — главных специалистов, или, как все их называли, — суперспецменов. Их было двое — Джо и Джон. Никто не знал их настоящих имен. Мало кто видел. Посвященным было только известно, что по утрам бронированный автомобиль подвозил суперспецменов к подъезду, который вел к совершенно отдельным от управления апартаментам. Всякую связь с другими отделами, правительственными учреждениями и остальной частью человечества суперспецмены поддерживали только по телефону. Они никогда не бывали на приемах, встречах и, тем более, пресс-конференциях. Они никого не принимали, кроме президента, руководителей разведки и особо доверенных агентов, которым намеревались дать личные наставления.
Суперспецмены, разумеется, знали обо всех событиях внутренней и международной жизни. Интересовало их буквально все, что двигало историю человечества вперед — цены на нефть, проблема мини-юбок, изучение лазеров, торговля наркотиками, фестивали песни в Сан-Ремо… Знания суперспецменов были поистине энциклопедичны. И советы их были чрезвычайно полезны при решении самых разнообразных вопросов, начиная от охраны университетов от негров, желающих учиться, и кончая охраной президентов от белых, уже кое-чему научившихся. Суперспецмены помогли создать стройную систему наблюдения (разумеется, негласного) за профсоюзами, учеными, докерами, зубными врачами, а также за всеми остальными гражданами. Не без вмешательства суперспецменов удалось более или менее пристойно завершить корейскую войну, определить наконец, кого следует поддерживать в Африке, выработать ясное понимание ближневосточного вопроса. Особенно ценный вклад они внесли в освоение вьетнамских джунглей.
Вполне естественно, ранним утром, когда за окнами еще стояла темень, Джо и Джон прежде всего занялись делом бывшего майора Мизера.
Свой рабочий день суперспецмены начали в комнате для раздумий. Благодаря огромному сплошного стекла окну, выходившему в тенистый сад, комната казалась больше, чем была на самом деле. Два глубоких кресла, небольшой столик с массивной стеклянной пепельницей, картина неизвестного художника, изображавшая кораблекрушение, да толстый ворсистый ковер составляли обстановку.
Джо и Джон чем-то неуловимо напоминали друг друга — плотные, упитанные старцы в неброских серых костюмах, белоснежных сорочках и аккуратно повязанных галстуках удобно устроились в креслах, отрезали кончики сигар, закурили, пустив к потолку густые клубы ароматного дыма.
— Ну? — вполголоса спросил Джо.
— Вот так! — тихо ответил Джон. Долгие годы работы в разведке приучили их разговаривать шепотом.
— Если эта штука взорвется, будет шум, — продолжил свою мысль Джо.
— Если нет, придется расследовать, почему, — дополнил Джон. Стряхнув пепел, он почесал затылок. — Да, на этот раз снова влипли. Не везет…
— Мало было хлопот в Гренландии… — согласился Джо. — Подумать только — сколько снега вывезли из Туле…
— Не говори… Ночью у президента было совещание.
— Знаю. Давай послушаем.
Джон нажал кнопку, спрятанную в подлокотнике кресла. Из скрытого динамика послышалось негромкое шипенье, потом прозвучал недовольный голос президента:
— Что случилось?
— Произошла еще одна неприятность, сэр, — нерешительно ответил военный министр.
— Опять переворот в Сайгоне?
— Хуже.
— Хуже быть не может! — произнес государственный секретарь.
— Может, — вздохнув, возразил военный министр. — Но вы не волнуйтесь. Русские пока еще ничего не знают. И мы еще толком не знаем…
— Если вы не знаете и не знают русские, то к чему этот ночной разговор? — спросил президент, — Как всегда, военное министерство проявляет излишнюю поспешность.
— Да, на этот раз мы несколько поспешили, — снова вздохнул военный министр. — Видите ли, господа, в Европе упала водородная бомба…
Из динамика послышался грохот отодвигаемых стульев, шаги, звон стекла — будто кто-то уронил стакан.
— Кто из нас сошел с ума! — возбужденно сказал президент.
— Это роковая случайность! — поспешно проговорил министр. — Во время патрульного полета одного из наших бомбардировщиков произошло самопроизвольное отделение бомбы…
— Боже мой! Сначала Паломарес! Потом Туле! Теперь… — государственный секретарь почти кричал. — Не хватает, чтобы вы без разрешения конгресса уничтожили наших лучших европейских союзников! Вы понимаете, что вы наделали!..
— Взрыва пока не произошло… Джо заерзал в кресле и сказал:
— Выключи, Джон. Мешает думать…
Динамик смолк. Старики молча курили. Тишину нарушали лишь размеренные шаги часовых, гулявших по саду. Суперспецменов берегли гораздо тщательней, чем любую государственную тайну. Они стоили этого…
«Цены им нет…» — подумал шеф управления разведки, осторожно войдя в комнату суперспецменов. Бесшумный секретарь внес за ним стул.
Присев на краешек стула, толстый рыхлый шеф снял очки и задумчиво пососал оглоблю.
