На Бацузе сосредоточено около 90% всех научно-исследовательских учреждений и приблизительно 20% высших образовательных заведений Островной империи.
Плоскодонные катера, чем-то напоминавшие сердитых бульдогов осторожно тянули теплоход. Для «Сияющего» здесь было слишком мелко, поэтому для кораблей такого класса на дне бухты пришлось прорыть два канала. Подход по ним к причалу порта Газайцы требовал немалого мастерства и осмотрительности. Так что корабль двигался медленно.
Лунин уже стоял на ярко освещенной нижней палубе. Чемодан и сумка ютились у ног. Опершись локтями на лакированные поручни, он рассматривал залитую электрическим светом Газайцу. Ночной город тонул в зелени - это Всеслав понял сразу. С высоты борта теплохода казалось, что зелень запруживает все пространство между зданиями.
Корабль причалил. Загудел спускаемый трап.
Цугазай, считавшийся формально самостоятельным населенным пунктом, фактически был всего лишь пригородом Газайцы, вынесенным приблизительно на двадцать пять километров на юго-восток. Его соединяли с Газайцей шоссе и линия скоростной электрички. В Цугазае были сосредоточены: отделение Академии наук, университет, несколько образовательных и научно-исследовательских институтов, специализированные гимназии-интернаты, лабораторные комплексы. Кварталы жилых многоэтажек, общежитий и коттеджей перемежались с парками, переходящими на юге в джунгли обширного заповедника «Холмистый».
На берег сходило не более двух десятков человек. Все, за исключением двоих, держали наготове чернообложечные паспорты. Всеслав удовлетворенно кивнул, когда его предвидение целиком и полностью оправдалось: в регистрационном зале эту пару транспортники попросили задержаться для заполнения документов. А Всеславу и прочим, быстро шлепнув штампики на последней странице паспорта, предложили пройти в вестибюль.
На ступеньках крыльца морского вокзала Лунин остановился. Традиционной привокзальной площади не было. Слева – электробусно-трамвайно-автобусная остановка. Мощеная плиткой дорога и рельсы вели от нее в освещенные проходы в сплошной стене высокого бамбука и кустарника. За кустарником начинался парк, как решил Всеслав, - высокие стройные пальмы вперемежку с кряжистыми, наверное, очень старыми, тропическими дубами. Справа – круглосуточное кафе-кулинария.
-Добро пожаловать домой! - сказал вслух Всеслав и шумно набрал полные легкие воздуха. Воздух был очень хороший, пахло морем и листвой.
-Добро пожаловать, Да! –согласилась высокая темная фигура, отпочковавшаяся от киоска «Газеты и журналы» –Давай чемодан, понесу. Нам к остановке. А ты отлично выглядишь, даже ночью видно.
-Здравствуй, Хо! –пораженно пробормотал Всеслав. –Как ты догадался, что…
-О, это было невероятно трудно! – невозмутимо-иронично ответил Даццаху Хо, -Особенно если учесть, что корабль с Цаззалхи приходит в наш порт только раз в неделю – сегодня.
-Спасибо за то, что встретил.
-Помилуй, Глубинный, как же было не встретить! –возмутился Даццаху. Они ехали в новеньком электробусе по темно-зеленому пальмовому туннелю и ветки время от времени шуршали по окнам с правой стороны. В салоне кроме них никого не было. –Не собирался ведь ты ночевать в зале ожидания – к вокзальным скамьям только врагов привязывать для пыток, до ужаса неудобные. Сейчас доберемся ко мне, а там выбирай: если устал – ляжешь спать, если не очень утомился – посидим за столом, побеседуем… О, кстати, мы на месте, – наша остановка.
Электробус выкатил на круглую площадь с фонарями по периметру и с памятником какому-то флотоводцу в островерхом шлеме.
-Конечная. –проскрипел под потолком искаженный микрофоном голос водителя.
-Знаем, знаем. –согласился Даццаху Хо, подхватил чемодан Всеслава и вышел первым. –Вот в этом доме я обитаю, Да. Видишь, светятся окна на третьем этаже? Ну, куда смотришь, левее.
Привет, Слава!
Извини за самодеятельность, но… Кажется, я совершил бестактность… Заглянул вчера к Ирен и Анечке и оставил им адреса, по которым смогут переправить сообщения тебе на СМС. Мне казалось, что получить там, на Саракше, весточку от жены и дочери было бы неплохо. Только вот… Еще раз прости, если влез не в свое дело, но мне показалось, что они это сделают… Ну не так скоро, что ли… Во всяком случае я поставил их в известность, где ты и что делаешь.
Еще… Ты должен об этом знать. Похоже, мне придется отойти от дел. Совсем. Не хочу бросать операцию «Штаб», но как сложатся обстоятельства – предсказать нетрудно. С одной стороны - дружной стаей бросаются доктора, со свирепым рычанием требуют прекратить работу, отдаться им на растерзание. И, похоже, придется так и сделать. Не думалось, что будет так. Вроде бы не произошло ничего внезапного. Все можно было предвидеть. Сорок четыре года – ха, разве это возраст, так, соплячество. Но - авантюры на четырех планетах. Но - истрепанное сердце. Но - заезженные нервы. Но – последствия лучевого удара, четырех отравлений и двух ранений холодным оружием. Правы, крестоносцы в белых халатах, правы, крыть нечем. Хотя обидно до слез – наш железный Экселенц старше на два десятка лет и ни пятнышка ржавчины. Ну, идеальный садирник, как он сам говаривает![4]
С другой стороны – завершается планомерное сворачивание наших программ на Гиганде и Саракше. Планеты с доиндустриальными цивилизациями пока останутся под надзором КОМКОНа. Но, полагаю, также ненадолго, лишь в силу инерции. Прогрессорство умирает, так до конца и не родившись. Аудиенции у Экселенца я еще не добился, тем не менее, думаю, что мои пессимистические прогнозы относительно организации оправдываются. В ближайшие единицы времени мы будем представлять подразделения боевиков-костоломов вроде Каммерера под управлением канцеляристов-перестраховщиков типа Сумбхаи и под председательством мудрого Скиорски. И это при почти полном отсутствии сколь-нибудь четко сформулированной цели нашей деятельности. Вот так, Слава, мы с тобой останемся наедине с нашими делами, воспоминания о которых состарятся куда стремительнее нас самих. И наедине с мыслями, которые никому кроме нас и наших подопечных с других планет, абсолютно неинтересны. Нет, отчего же, будет возможность остаться при конторе, народ у нас гуманный, изобретут какую-нибудь ненужную службу. Только по мне ли такое?
