тогда как, по мнению александрийской делегации, такой участи заслуживали сами арестованные евреи, а не александрийцы, решительно ни в чем неповинные (BGU 341, вторая редакция парижского папируса). В результате вождь антисемитов Антонин присуждается императором к заключению в тюрьму.
Итак, если оставаться при общепринятом взгляде на еврейское восстание, то придется допустить, что римское правительство было не иначе, как на службе у всесильного еврейского кагала. Действительно: евреи без всякого повода восстали против римлян и учиняли при этом неслыханные зверства (они, якобы, убили 220 тыс. человек в Кирене, 240 тыс. человек на Кипре). Греко-египетское население, самоотверженно рискуя жизнью, добровольно выступает на помощь римлянам. В результате, греков же тащат к суду императора по мелким обвинениям, ничего не стоющим по сравнению с зверским убийством 460 тыс. человек. Так, им вменяется в вину оскорбление еврейского «царя», оскорбление какого-то еврея посла, нанесение ранений арестованным евреям… И что же? Император Адриан всецело становится на сторону евреев: вождя антисемитов Антонина он приказывает бросить в темницу. Мало того, оказывается, что уже до этого особым эдиктом было отменено гетто и 60 александрийцев были изгнаны за антиеврейские беспорядки, а рабы их даже казнены.
Конечно, у читателя явится мысль, что император Адриан был крайним юдофилом. Ничего подобного! Именно этот император для попрания еврейских национальных чувств основал в 130 г. на развалинах Иерусалима римскую колонию Элия Капитолина, именно этот император запретил на всей территории римской империи обрезание, т.-е., что одно и то же, исповедание еврейской веры (Spartian., Hadrian, 14). {Добавление: Не только Адриан, но и Траян, как и жена его Плотина, ни в каком случае не были юдофилами или «шабесгоями», какими их изображает мартиролог Pap. Ox. X 1242 («Плотина заранее упросила сенаторов, чтобы они действовали во вред александрийцам и помогали евреям» и т. д.): талмудическая традиция считает именно Траяна и Плотину самыми жестокими гонителями евреев (C. Фруг, Агада, ч. I. Одесса 1910, стр. 196).}
Примирить эти противоречивые факты можно только одним путем. Очевидно, утверждение. Моммзена (о. с. 543), Блудау (стр. 91), Вилькена (стр. 41) и др., что еврейское восстание при Траяне не было результатом притеснений или преследований, слишком поспешное; папирусный материал дает право сделать как раз обратное заключение. Мы видели выше, что разрушение Иерусалима вызвало целую волну жестоких расправ с евреями. Надо думать, что значительная часть антиеврейских беспорядков, на которые намекается в папирусе, имела место еще до еврейского восстания и вызвала его. Повидимому, даже и антисемитски настроенный Адриан должен был признать, что евреи вынуждены были к восстанию невыносимыми гонениями и что, несмотря на это восстание, евреи были все же гораздо более лояльными римскими подданными, чем их противники — египетские греки, как известно, ненавидевшие римлян еще гораздо больше, чем евреев[50].
Итак, этот несколько слишком длинный исторический экскурс с несомненностью подтвердил выставленное на стр. 78 положение, что правительственный антисемитизм в древности всегда появлялся в результате антисемитизма общества, а не наоборот. Докажем и второе положение, что — правительства, сплошь и рядом, покровительствовали евреям, несмотря на антисемитизм общества и против воли этого общества. В самом деле, в то время как греко-египетское общество зачитывается антисемитскими баснями в истории Манефона, Птоломей III предоставляет синагоге право убежища (Dittenberger OGIS 129), Птоломей VI Филометор, как мы видели (стр. 87), несмотря на существование сильной антисемитской партии, разрешает евреям построить храм в Египте, поручает им ответственные должности в государстве и т. д. (Jos. с. Ар. II 5, Ant. XIII, 3, 4). Вообще Птоломеи, по правильному замечанию Блудау (стр. 10) имели репутацию горячих юдофилов (eifrige Judenfreunde); но даже и их политические противники — Селевкиды были все же благосклоннее к евреям, чем окружавшее их общество. Это засвидетельствовано Диодором (34 fr. 1; вернее его источником, Посидонием Апамейским, см. Reinach о. c. fr. 25) для Антиоха VII. Такое благоприятствование правительств евреям вопреки воле общества Моммзен (о. с. 492) об'ясняет тем, что «евреи; благодаря их приспособляемости и уживчивости, с одной стороны, и ни перед чем не отступающему упорству, с другой, были особенно удобным материалом для государственного строительства». Поэтому, и римские императоры часто оказывались вынужденными, не считаясь с общественным настроением, покровительствовать евреям. Так, выше (94–95) мы видели, что Тиберий, следуя настроению общества, выселил всех евреев из Рима. В 31 г. однако, соображения государственной пользы вынудили его отменить эту меру и разрешить евреям вернуться в Рим (Philo, leg. ad Caium § 24). В царствование того же Тиберия представители малоазиатских греческих городов обратились к римскому наместнику Марку Агриппе с петицией о лишении евреев гражданских прав в этих городах, т. к. они не почитают официальных государственных божеств. Агриппа отклонил это ходатайство и сохранил за евреями их права вопреки воле их сограждан-эллинов (Niс. Dam. fr. 43 R = Jos. Ant. XII, 3, 2). Император Клавдий по расследовании дела о погроме в Александрии, признал правыми евреев и даже казнил главарей антисемитов, несмотря на то, что их дело было в высшей степени популярно в александрийском обществе, так что впоследствии о них возникла целая литература, в которой они изображались, как мученики за эллинское дело (см. Wilken, о. с. стр. 800 слл.)., так, из Pap. Ox. X 1242 мы видим, что во время процесса александрийских антисемитов при Траяне, они ссылались, как на своих предшественников, на мученников при Клавдии (I. 72). То же было и при императоре Тите, как известно, меньше всего повинном в юдофильстве. Его наместник воспретил антиохийцам громить евреев, равно как и препятствовать им в отправлении их культа, а сам Тит категорически отклонил петиции антиохийских граждан о выселении евреев из этого города (Mommsen о. с. 541). Далее, Нерва отменил судебное преследование за «еврейскую жизнь», т.-е. за соблюдение еврейских обычаев (Dio Cass. Epit. Xiphilin, 68, 1, 2), а Траян уничтожил, из соображений политического характера, гетто в Александрии, разрешив евреям селиться во всем городе, хотя александрийцы неоднократно просили императора о сохранении гетто (Wilcken о. с. 812), Наличность в пап. BGU 715 (выше, стр. 56) большого числа евреев-ситологов показывает, что в эпоху Траяна «евреи пользовались особым доверием римского правительства» (Wilcken, Grundzuge, I, 1,62). Во время процесса евреев и антисемитов, сам Траян и жена его Плотина всецело становятся на сторону евреев (P. Ox. X, 1242). Точно так же и император Адриан, подобно Клавдию и Траяну, при разборе дела о столкновении не- еврейского населения с еврейским в Египте, стал на сторону евреев и, по крайней мере, одного из вождей погромщиков, Антонина, подверг тюремному заточению; и об Антонине стали затем в литературе говорить, как о мученике за эллинское дело (Wilken, о. с. 807 слл,).
На все сказанное нам возразят ссылкой на то, что разобранные нами антисемитские общественные настроения характеризуют не все греко-римское общество, а только часть его, и притом худшую в нравственном отношении, что лучшая часть общества относились к еврейству более терпимо и что на эту-то лучшую часть и опирались правительства.
Это неверно. Во главе антисемитского движения в древности, действительно, стояло много негодяев, но это решительно ничего не доказывает. Всякое народное движение, связанное с противозаконными, насильственными действиями, наряду с людьми пассивными, подпавшими влиянию активных руководителей, состоит, с одной стороны, из убежденных фанатиков новой идеи, а с другой стороны, из еще большего количества негодяев, пользующихся случаем, чтобы половить рыбу в мутной воде. Античный антисемитизм представлял собой именно такое народное движение и, поэтому, конечно возглавляется не только проходимцами, но и убежденными идеалистами с незапятнанной репутацией.
Так, александрийский литератор Апион, один из организаторов погрома 38 г., по единодушному выводу современных ученых, был не только пустым болтуном, без каких-либо глубоких убеждений, но и сознательным негодяем. «Лгун, тщеславный всезнайка, специалист по надуванию масс, ловкий, остроумный, бесстыдный и безусловно лояльный» (Mommsen, о. с. 518). Его бессодержательность и шарлатанство прекрасно иллюстрируются его «научными» гомеровскими изысканиями (ibid. 518, пр. 2) и тем, что в числе величайших гениев древности, наряду с Сократом, Зеноном и Клеанфом он называл и самого себя (Апион, fr. 63 DR, § 6 = Ios. с. Ар. II, 7—13). Гаусрат (Neutest. Zeitgeschichte2, 192) и Блудау (о. с. 80) называют его «самым невежественным, тупым и нечистоплотным из всех грамматиков древности»[51]. Точно так же невысоко стоявшими в нравственном отношении людьми были вероятно и некоторые другие столпы древнего антисемитизма — Антиох IV Эпифан (Schurer, Geschichte, I8, 190, слл.), Птоломей VII Фискон (Niese, Gesch. III, 272, слл.) и Цицерон (Mommsen, о. с. III, 180, 217–218, 326), хотя относительно этих лиц взгляды ученых уже значительно расходятся, и Антиоха IV, напр., многие считают фанатиком-идеалистом (Willrich, Juden und Griechen, Gott.
