зайду со стороны болота. Когда пойдешь, аукай.
– Не пойду, – заупрямился Март.
– Ого-го! Не пойдешь?
– Не пойду.
– Почему?
– Не пойду.
– Пойдем, Март, я тоже пойду со стороны дороги, тогда мы и сделаем круг, – вмешался в разговор хозяин.
Но Март стоял на своем.
– Идите сами ищите, а я не пойду.
У батрака лопнуло терпение, и он прикрикнул на Марта:
– Смотри, заработаешь еще раз! У тебя совесть нечиста, не то пошел бы. Говори, куда загнал мальчика!
– Никуда я его не загонял.
– Но ты сегодня его видел?
– Не видал.
– Врешь!
– Нет, не вру. Не верите – так возьмите два стебелька полевицы, помакните в ручей и сожгите, а золу снесите в канаву у дороги. Как подползет змея, так сразу и издохнет. Да, да, правда. Новые плуги то же самое…
– Брось чепуху молоть!
– Не пойду я, в лесу разбойники.
– Чего ты болтаешь!
– Ей-богу, правда. Шел я через березняк и вижу – трое или четверо там спят, только храп стоит. У одного огромный нож за поясом…
– Что ты мелешь!
– Пойдите посмотрите.
Хозяйка перепугалась.
– Не верьте вы его болтовне, – сказал хозяин. – Иди, покажи нам, где там разбойники.
– Вы туда с голыми руками не ходите, – предупредил Март. – Будь у вас такая машинка, что пули выбрасывает, когда ее за рукоятку крутишь, тогда бы можно идти. Возьмите с собой эту машинку и идите. Держитесь края болота, поближе к дороге, там сами увидите.
Но у батрака окончательно истощилось терпение.
– Не буду я больше твою болтовню слушать, – сказал он. – Погоди, Март, вот посадим тебя завтра в кутузку, тогда увидишь. Идем, хозяин!
Хозяйка пошла вместе с ними, тихонько утирая слезы передником, а поодаль от них крался Март.
Он все время бормотал одно и то же:
– Да, вот бы такую машинку, с маховиком в восемьдесят футов поперек.
Временами в голове у него прояснялось, и тогда он был человек как человек, но потом мысли его снова начинали путаться, он принимался что-то вычислять насчет машин и попадал, что называется, в болотную трясину.
– Ай-ай-ай, ты что же, сынок, никак пить начал? – говорила мать, ведя Арно домой.
– А ты, Кристьян, тоже думай, кому водку давать, кому нет, – заметил хозяин, обращаясь к Либле.
– Ну, ну, что ж тут такого? Поспали немножко и дело с концом, – отвечал Либле, все еще пьяный.
Шествие их выглядело довольно забавно: впереди, шатаясь и все время жалуясь на тошноту, шагал Арно, рядом обняв сына за плечи, шла мать, за ними хозяин и батрак, с фонарями в руках; замыкал шествие Либле, не на жизнь, а на смерть сражаясь с камнями и пнями.
Шагах в двадцати позади понуро плелся Март.
Вернувшись домой, они застали у себя гостей. Тревожный слух об исчезновении Арно успел за это время дойти до хутора Рая, и хозяйка вместе с Тээле пришли узнать, что же в самом деле случилось.
Когда Арно, сопровождаемый матерью, показался в дверях, Тээле испуганно вскрикнула:
– Глядите, какой он бледный!
Мать Тээле тоже воскликнула:
– Ох, боже мой, что с ним такое?
– Ах, да ничего особенного, – ответила мать Арно; но отец, в эту минуту вошедший в комнату, услышал их разговор и сказал:
– Да просто пьян, чего тут еще. Мальчишка напился. Были вдвоем с Либле в лесу, выпили водки и
