Корабли мои объехали Сицилию,И тогда-то были славны, были громки мы.Нагруженный мой черный корабль дружиноюБыстро плавал по синю морю, как я хотел.Так любя войну, я плавать помышлял всегда;А меня ни во что ставит девка русская[4].Я во младости с дронтгеймцами[5] в сраженье был,Превосходнее числом их было воинство.О! куда как был ужасен наш кровавый бой!Тут рукой моею сильной, молодецкоюПоложен на ратном поле молодой их царь;А меня ни во что ставит девка русская.Нас шестнадцать только было в корабле одном.Поднялась тогда на море буря сильная,Нагруженный наш корабль водой наполнился,Но мы дружно и поспешно воду вылили,И я с той поры удачи стал надеяться;А меня ни во что ставит девка русская.Не досуж ли, не горазд ли я на восемь рук?Я умею храбро драться и копьем бросать,Я веслом владеть умею и добрым конем,По водам глубоким плавать я навык давно;По снегам на лыжах бегать аль не мастер я?А меня ни во что ставит девка русская.Неужель та девка красная подумает,Что тогда я сбруей ратной не умел владеть,Как стоял в земле полуденной под городом,И в тот день, как с супостатом битву выдержал,Не поставил богатырской славе памятник?А меня ни во что ставит девка русская.Я рожден в земле высокой, во Норвегии,Там, где из лука стрелять досужи жители;Но чего мужик боится, я за то взялся:Корабли водить меж камней по синю морю,От жилой страны далеко по чужим водам;А меня ни во что ставит девка русская.
Я петь хочу Атридов,Хочу о Кадме петь;Но струны лиры толькоОдну любовь звучат.Я лиру перестроил,Вновь струны натянул,Хотел на ней ИраклаЯ подвиги воспеть;Но лира возглашалаЕдиную любовь.Простите впредь, ирои!Коль лира уж мояОдну любовь бряцает.
1794
Ода III. Любовь
В час полуночный недавно,Как Воота под рукойЗнак Арктоса обращался,[7]Как все звания людейСна спокойствие вкушали,Отягченные трудом,У дверей моих внезапноПостучал Ерот кольцом.«Кто, — спросил я, — в дверь стучитсяИ тревожит сладкий сон?..»«Отвори, — Любовь сказала, —Я ребенок, не страшись;В ночь безмесячную сбилсяЯ с пути и весь обмок…»Жаль мне стало, отзыв слыша;