Но Пятков не был буквоедом. Он прекрасно пилотировал и прекрасно знал материальную часть. И ЧП с ним не случалось, потому что видел он в инструкциях и наставлениях документы, помогающие точно выполнить боевое задание.
Пятков родом из Донбасса, комсомолец с двадцать восьмого года. В двадцать лет приехал в Москву, на отлично закончил первый курс института иностранных языков и… поехал в Ейское училище морских летчиков. Овладел самолетами У-2, Р-5, МБР-2. С 1936 года служил в 105-й бригаде на Балтике, летал на ТБ-1 в варианте торпедоносца: зимой — на лыжах, летом — на поплавках. Во время финской Борзов и Пятков воевали в соседних частях. Вместе получили и награды — ордена Красного Знамени. А с сорокового, когда эскадрилья, в которой служил Пятков, была передана в Первый полк, Борзов и Пятков одновременно отрабатывали учебные задачи. За три дня до начала Великой Отечественной войны Борзов поздравил Алексея с принятием в члены партии. Вместе и войну встретили и были в той группе, которая совершила первые боевые вылеты в море. В начале войны Пятков летал с Захаренко, Волковым, Уткиным, Серебряковым. Но больше всего — с Евгением Шевченко. Однажды в крупном промышленном центре противника балтийцы атаковали воинский эшелон. Прожектора схватили самолет. В кабине стало светло, как днем. Осколки застучали по фюзеляжу и крыльям. Борзов, бомбардируя соседний эшелон, видел, как Пятков и Шевченко дважды выходили на боевой курс, обрушивая на противника бомбы.
Эшелоны, подожженные Пятковым и Шевченко, Борзовым и Котовым, полыхали до утра.
Весна сорок второго на Балтике была дружная, теплая и радовала ленинградцев, которые, наряду с голодом, бомбежками и артобстрелами, испытывали и леденящую стужу давно не топленного жилья. Л балтийским летчикам весна несла новые трудности. Аэродромы, не имевшие твердого покрытия, раскисли. Лишь ценой огромного напряжения удавалось держать в готовности узкие короткие полосы, с которых взлетали наиболее подготовленные летчики, чтобы уничтожать вражеские дальнобойные орудия, обстреливающие Ленинград.
Когда вскрылся Финский залив, начались полеты в море. Движение судов противника становилось все более интенсивным, и Первый полк должен был этому противодействовать. 2 июня Андрей Ефремов и штурман Владимир Соколов на бреющем пролетели над Финским заливом, затем набрали высоту и, планируя, атаковали транспорт, стоящий в военно-морской базе. Тысячекилограммовая бомба Ефремова поразила транспорт водоизмещением 8000 тонн. Александр Дроздов, летевший следом, видел, как судно перевернулось и скрылось под водой. По самолету Ефремова били зенитки. Дроздов воспользовался тем, что противник сосредоточил внимание на самолете Ефремова, сам пошел в атаку и поразил танкер. В нем оказался бензин. Возник пожар, затем раздался такой силы взрыв, что самолет Дроздова подбросило. Зенитки поставили огневую завесу, чтобы балтийцы не могли уйти в море. Однако Дроздов снизился до бреющего и вырвался из базы без единой царапины.
На следующий день вылетели Преображенский и штурман Смирнов, Дроздов с Котовым. Теперь ДБ несли торпеды. Летчики вели свободный поиск. Долго не находили цель и, когда обнаружили небольшой транспорт, атаковали. Однако торпеды командира полка и Дроздова не принесли вреда судну. Транспорт как ни в чем ни бывало продолжал плавание, хотя летчики видели, что удар безошибочен, обе торпеды прошли по центру атакованной цели. Оказалось, у транспорта была слишком малая осадка, и торпеды прошли под ним.
— Израсходовать две торпеды, рисковать — и все зря! — корил себя командир.
Это был один из последних вылетов полковника в составе полка. Вскоре Преображенский возглавил 8-ю минно-торпедную авиационную бригаду. Начальником штурманской службы бригады стал Петр Ильич Хохлов. На Черное море перевели вскоре командиром полка Андрея Яковлевича Ефремова. В Первом полку не осталось ни одного из пяти Героев Советского Союза, участвовавших в бомбардировках Берлина. На смену им пришли летчики Юрий Бунимович, Павел Колесник, Александр Пресняков, Петр Стрелецкий, Вадим Евграфов, Иван Шаманов, Илья Пономаренко, штурманы Николай Афанасьев, Михаил Лорин, Петр Кошелев, Виктор Чванов, Михаил Советский, Алексей Рензаев, Виктор Бударагин. Почти все они имели фронтовой опыт, воевали на МБР-2, летающей лодке конструкции Г. М. Бериева, на которой в первые годы службы после окончания Ейского военно-морского авиационного училища летал и Борзов. 23 июня 1941 года на МБР-2 Пресняков штурмовал с бреющего колонну фашистов, наступавших на Либаву. 14 июля 1941 года штурман Советский на этой старой машине смог сбить фашистский истребитель, а 7 августа, как раз в те часы, когда Первый полк начал берлинскую операцию, Михаил Советский потопил в Финском заливе вражескую подводную лодку.
И у других новобранцев гвардейского полка были весомые боевые успехи. С каждым новичком Борзов вылетал на боевые задания, вместе разбирали полеты, устраняли ошибки. И скоро уже с них брали пример не только молодые, но и ветераны.
13 июня три экипажа — Дроздов и Котов, Пресняков и Кошелев, Бунимович и Таров — в районе о. Гогланд в сложной обстановке торпедировали транспорт и сторожевой корабль. Через несколько дней Пресняков с Ко-шелевым и Бунимович с Гришиным обнаружили в бухте близ острова два транспорта, стоявших на якоре, и торпедировали их. Но это была победа храбрости, а мастерства еще недоставало. Летчики не учли опасность заградительного огня минной артиллерии. Фашисты стреляли навстречу торпедоносцам 'с недолетом', чтобы балтийцы врезались в водяной столб. Так и случилось. В момент сброса торпеды водяной столб с такой силой обрушился на ДБ Преснякова, что самолет едва не скапотировал. В фюзеляже образовалась огромная вмятина, сорвало антенну, повредило триммер высоты.
Противник, очевидно, видел, что балтийский торпедоносец удалось повредить при помощи минной артиллерии, и в июле нашим летчикам пришлось снова встретить на боевом курсе водяные столбы. Кроме того, фашисты стали бить по самолетам прямой наводкой из орудий крупного калибра и усилили прикрытие с воздуха. 11 июля на самолетах Стрелецкого и Преснякова истребители прострелили бензобаки. На торпедоносце Преснякова было кроме того повреждено шасси, выведен из строя люковый пулемет. Младший сержант Бабушкин и краснофлотец Лукашев, стреляя поочередно из одного пулемета, сбили истребитель ФД-21. Кошелев дал кратчайший курс на остров и Пресняков спас самолет.
9 августа сорок второго года командиром Первого гвардейского был назначен Герой Советского Союза Николай Васильевич Челноков, вместе с которым Борзову довелось в сорок первом году участвовать в боях над переправами у Двинска. Звание Героя он получил, доблестно воюя на штурмовиках Ил-2. Примером снайперской меткости торпедной и бомбовой атаки и точности минных постановок служили вылеты Борзова, Пяткова, Балебина, Дроздова. На них и призывал Челноков равняться. Осенью сорок второго года противник усилил оборону военно-морских баз, укрепленных пунктов и кораблей. Над Красногвардейском, например, Борзову, Пяткову, Балебину и их товарищам приходилось преодолевать огонь 15–20 зенитных батарей. Так же оснащена была фашистами и военно-морская база Котка и многие другие.
Балтика готовилась к прорыву блокады. Нагрузка на эскадрильи возрастала. Начались январские бои сорок третьего года. Перед ударной авиацией встала новая задача — начать невиданную раньше морскую войну не только в Финском заливе, но и в самых дальних районах Балтики. Для этого требовалось крупицы имеющегося в полках опыта собрать, осмыслить, обобщить, сделать достоянием всего летного состава. Командование решило возложить эту задачу на капитана Борзова, ставшего инспектором восьмой минно- торпедной дивизии ВВС. Но с полком Иван Иванович не порывал и как летчик-торпедоносец: его ДБ-3 всегда был готов возглавить ударную группу.
В первой половине сорок третьего ДБ-3 все еще оставался главным самолетом балтийских торпедоносцев. Но уже намечалась их постепенная замена. Испытанием, проверкой систем новых самолетов занялся Борзов, который затем подготовил для полетов на них десятки балтийских летчиков.
День за днем все чаще командир полка отмечал отвагу и растущее мастерство Петра Стрелецкого, с которым я познакомился еще на полуострове Ханко летом сорок первого. На Ханко Стрелецкий прошел, можно сказать, академический курс взаимодействия. Он штурмовал, обеспечивал высадку десанта и вел борьбу с вражеским десантом, сопровождал корабли и бомбил плавсредства противника, корректировал огонь кашей артиллерии и уничтожал вражеские батареи. Во многих случаях Петр летал один, часто — ведущим. Тогда же, в сорок первом, вступил в члены партии.
Особую отвагу проявил Стрелецкий, прикрывая идущий на Ханко транспорт с оружием и боеприпасами. Торпедные катера противника попытались уничтожить транспорт.
— Весь огонь и бомбы по головному катеру, — приказал Петр своему штурману и экипажу ведомого
