командиром полка Борзовым. 17 января 1944 года в течение одной ночи Григорий пять раз бомбардировал узел дорог и опорный пункт противника в районе железнодорожной станции Ропша под Ленинградом. Он был в числе тех гвардейцев, которые прямыми попаданиями подняли на воздух командный пункт соединения. После второго рейда самолет получил повреждение.
Когда экипаж доложил о результатах бомбежка Бор-зов тепло сказал:
— Видел сам, как вы потрудились. Спасибо.
Только в июне 1944 года Бажанов потопил три транспорта. Когда началось освобождение Прибалтики, Бор-зов выдвинул штурмана старшим офицером по разведке. Но и на разведку Григорий летал, как правило, с торпедой и продолжал увеличивать боевой счет.
Борзов так характеризовал Бажанова: 'Умело обеспечивает боевую работу точными разведданными и одновременно принимает непосредственное участие в боевых полетах…' Всего Григорий совершил 258 боевых вылетов, потопил семь транспортов общим водоизмещением 24000 тонн и столько же судов, в том числе миноносец, вывел из строя.
Виктор Чванов
Виктор Чванов в 1936 году на Тихом океане закончил школу младших авиационных специалистов и там же в одной из разведывательных эскадрилий служил мастером по электрооборудованию. Поступил в Военно-Морское авиационное училище имени С. А. Леваневского. После окончания прибыл на Балтику в 41 -ю эскадрилью морских ближних разведчиков.
В марте 1942 года в качестве воздушного стрелка-бомбардира Чванов пришел в Первый минно- торпедный полк. В составе третьей Краснознаменной эскадрильи Виктор совершил десятки боевых вылетов на бомбоудар и смело выполнял свои обязанности. Через несколько месяцев Чванова назначили штурманом самолета, а позднее — штурманом звена. Чванов безошибочно прокладывал курс к промышленным и военным объектам врага, бомбил его аэродромы, железнодорожные узлы, ставил мины на подходах к военно-морским базам, уничтожал минные поля и противолодочные сети в Финском заливе, обеспечивал проводку наших подводных лодок. Сорок третий год принес штурману славу мастера торпедных атак и точного бомбометания. 6 июня во время крейсерского полета в районе Либавы, где Виктору довелось бомбить врага в первые дни войны, летчик Кудряшов и штурман Чванов потопили транспорт водоизмещением 8000 тонн. 22 июля после атаки Чванова пошел на дно транспорт водоизмещением в 8000 тонн, а 1 августа он уничтожил еще один транспорт водоизмещением 6000 тонн. В те же недели Кудряшов и Чванов вместе с Евграфовым и Бударагиным совершили рейд, о котором с восхищением говорили в полку.
…Разведка установила, что в столице Эстонии противник сосредоточил много нефти. Отсюда ее перевозили по многим военно-морским базам водным путем и по железным дорогам. Несколько эшелонов с нефтью и танкеров гвардейцам удалось уничтожить. Возникла мысль уничтожить и нефтехранилище. В воздух ушли самолеты, одному из них курс прокладывал Чванов. Противодействие было сильным. Многие зенитные батареи вели огонь, пытаясь сбить с боевого курса наши самолеты, но гвардейцы прорвались. Бомбы накрыли нефтесклад.
Виктор Чванов в составе наиболее опытных экипажей уничтожал вражеские батареи, стрелявшие по Ленинграду.
Борзов с полным основанием считал Чванова бесстрашным парнем, не теряющимся в любой обстановке. И Виктор подтвердил эту оценку во многих вылетах.
Однажды экипаж Кудряшова возвращался с бомбардировки и увидел догоняющий их 'Юнкерс-88'. Балтийцы развернулись на врага.
Два двухмоторных бомбардировщика били в лоб друг друга. Казалось, столкновение уже неизбежно, но фашистский пилот дрогнул и отвернул, подставив 'живот' под пулемет Чванова и стрелка, припавшего к оружию в астролюке.
'Юнкерс' врезался в землю.
2 сентября Чванов вылетел в составе экипажа Александра Разгонина, Торпедоносец с трудом оторвался от раскисшего поля. Все дальше оставался Ленинград. А вот и открытое море. Снова шли к дальним базам противника.
— Справа впереди видишь транспорты? — спросил летчик.
От точки тактического развертывания до боевого курса — считанные минуты. Противник заметил самолет еще издали и мгновенно открыл залповый огонь. Но летчик и штурман уверенно и смело ведут свою работу. Когда торпеда оторвалась и самолет оказался над палубой транспорта, по фюзеляжу и крыльям хлестнул стальной дождь осколков. Разгонин на полной скорости с разворотом уводил торпедоносец в море, и Чванов увидел, как пламя взметнулось над быстро кренящимся судном. Зачерпнув воду, громадина водоизмещением в 10500 тонн ушла на дно.
В ноябре сорок третьего полку дали одно место для направления на Высшие офицерские курсы ВВС ВМФ. Путевку Борзов вручил одному из лучших и любимых штурманов — Чванову. Но летчик отказался:
— Товарищ командир, у меня в Брянске оккупанты повесили отца и мать, двух моих сестер угнали в Германию на каторгу. Я поклялся отомстить. Как же я уеду?
Борзов обнял штурмана:
— Витя, я понимаю тебя, но надо учиться. Закончишь курсы — вернешься в полк. Место твое бронирую. Еще и штурманом эскадрильи будешь.
Александр Пресняков и Николай Иванов
Земляк Борзова, москвич Александр Пресняков начинал свой путь в авиацию, когда учился в ФЗУ. В конструкторском авиационном бюро ЦАГИ в юные годы ему посчастливилось встречаться с создателями самолетов А.Н. Туполевым, В.М. Петляковым, Н.Н. Поликарповым.
После окончания летного училища Александр на МБР-2 летал на Балтике, проявил незаурядную смелость в начале Великой Отечественной войны. Весной сорок второго пришел командиром звена в Первый полк.
Смелого летчика полюбили.
В сорок четвертом году Александр Пресняков считался одним из самых лучших мастеров торпедного удара. Борзов говорил молодому пополнению:
— Учитесь воевать у Преснякова!
Летал Пресняков мастерски. Ветераны помнят такой случай. В полк ночью, чтобы обеспечить скрытность, перегонялись новые самолеты. Когда торпедоносцы подходили к аэродрому, сквозь туман едва пробивался луч прожектора. Даже старые летчики уходили на второй круг. А Пресняков и Иванов с первого захода посадили машину.
Все у Преснякова теперь новое — и торпедоносец, и штурман: вместо Кошелева с Пресняковым летел Николай Иванов. Пресняков, знакомясь с новым штурманом, спросил, откуда он родом, Николай ответил:
— Вообще-то, я из Знаменки, но область назвать не могу, потому что Воронеж и Белгород никак поделить мое село не могут.
— Из-за тебя, что ли? — понял шутку Пресняков. Не только за веселый нрав любили Иванова. Прежде всего уважали в нем отвагу и мастерство.
Один из первых совместных боевых вылетов Пресняков и Иванов совершили на усиленно охраняемый порт. Зенитки пристрелялись по самолету, близко рвались снаряды. После сбрасывания бомб Пресняков сделал резкий разворот. Внизу вот-вот должны сработать бомбы, но вдруг взрыв где-то рядом. Правый мотор охватило пламя. Летчик автоматически рванул противопожарный кран и прекратил подачу горючего. Пламя погасло. Теряя высоту, вышли к заливу.
