сюда. Кто же она?
Вдруг дверь открылась и вошла ее спасительница. При виде сидящей Дженнин в се глазах мелькнуло удивление.
Однако она улыбнулась. Кто же она? Дженнин пыталась вспомнить, но мысли предательски разбегались.
— Как вы себя чувствуете?
Дженнин кивнула и слабо улыбнулась:
— Кажется, нормально. — Вы очень бледны. Может быть, все-таки отвезти вас в больницу?
Дженнин покачала головой:
— Нет, не надо, прошу вас. Все обойдется.
Женщина приблизилась к ней и остановилась возле кровати.
Дженнин внимательно посмотрела на нее:
— Мне кажется, что я вас знаю.
Женщина рассмеялась. Звонко, как девочка, и внезапно преобразилась — теперь перед Дженнин и вправду стояла совсем молоденькая девушка. Почти подросток.
— Мы познакомились на вечеринке у Роберта Блэкуэлла, — напомнила она. — Меня представил вам Пол, мой кузен. Помните? Меня зовут Виктория. Вики Дин.
— Ах да, конечно, — кивнула Дженнин. — Извините, просто у меня с головой неладно.
— Ничего страшного, — улыбнулась Виктория. — Вы лучше прилягте, а я принесу вам чай. Он уже готов.
Она вышла из комнаты, а Дженнин посмотрела на дверь.
Нужно встать. Нельзя здесь оставаться. Виктория очень добра к ней, но нельзя злоупотреблять ее гостеприимством.
Она встала с постели и огляделась по сторонам в поисках своей одежды. Ага, вот она, на стуле. Дженнин быстро оделась и вдруг вспомнила, что должна была днем участвовать в съемках. Билл! Нужно срочно ему позвонить. Он будет в бешенстве. Еще на прошлой неделе он предупредил ее, что если она не изменит отношения к делу, то у нее могут быть неприятности.
Виктория на кухне наливала чай.
— Можно я вызову такси? — спросила Дженнин.
Виктория изумленно обернулась; на ее лице отразилась нерешительность.
— Мне кажется, вам сегодня не стоит выходить, — сказала она. — По крайней мере в одиночку. У вас есть друзья?
Дженнин понуро уставилась в пол. Виктория догадалась, что ее гостья не хочет, чтобы о случившемся узнали.
— Вы испытали сильное потрясение, — добавила она.
Потом пристально посмотрела на Дженнин. — А что, если вы останетесь у меня?
— Но…
— Нет, не спорьте, пожалуйста. Я вас не отпущу. Может, удастся заодно поговорить о том, о чем нам так и не удалось побеседовать у Роберта Блэкуэлла.
С этими словами она подала Дженнин чашку чая. Дженнин благодарно улыбнулась. Ей и самой хотелось остаться.
— Идите сюда, — пригласила ее Виктория, приоткрывая дверь в гостиную.
— Мне нужно позвонить моему редактору, — сказала Дженнин. — Я должна была участвовать в сегодняшней передаче.
— Не беспокойтесь, — улыбнулась Виктория. — Я ему уже позвонила. Он все понял и просил передать, чтобы вы не волновались. Он сам позвонит вам завтра.
— Но вы не сказали ему?..
Виктория помотала головой:
— Нет, конечно.
— Спасибо, — кивнула Дженнин, но тут же болезненно поморщилась. — Да, боюсь, теперь меня уволят.
— Позже будете из-за этого убиваться, — сказала Виктория. — Пейте лучше чай, а то остынет.
Некоторое время обе сидели в молчании. Дженнин прихлебывала чай и осматривалась. Многочисленные фотографии Пола тронули ее. По всему чувствовалось, что Вики обожает своего знаменитого кузена.
— Почему? — спросила вдруг Виктория. Голос девушки прозвучал так тихо, что Дженнин еле расслышала вопрос.
— Что — почему?
— Почему вы хотели это сделать?
Руки Дженнин задрожали, и ей пришлось поставить чашку на стол, чтобы не расплескать чай.
— Извините, — вздохнула Вики. — Это, конечно, не мое дело. Я не хотела вас расстраивать.
— Нет, — грустно улыбнулась Дженнин. — Вы не виноваты. Я бы на вашем месте тоже спросила. Не говоря уж о том, что вы спасли мне жизнь. Я должна быть вам благодарна.
— Вы должны радоваться, — укоризненно сказала Вики. — К тому же самоубийство вовсе не ответ. Оно ничего на решает.
— Почему? — приподняла брови Дженнин. — Для меня это был бы выход.
— Нет, — уверенно возразила Виктория. — Я не верю, что у вас все настолько беспросветно.
И тем не менее это так, — понурилась Дженнин.
— Давайте поговорим об этом, — предложила девушка.
Дженнин покачала головой:
— Нет, не могу.
— А вдруг вам станет легче?
— Нет, — отрезала Дженнин. — Лишь мне самой по силам развязать этот узел.
— Что ж, ладно, — пожала плечами Виктория. — Но если вдруг передумаете…
— Спасибо, — улыбнулась Дженнин.
Виктория встала.
— Я приготовила кое-что поесть. Надеюсь, вы уже проголодались?
Дженнин тоже встала.
— Спасибо, вы очень добры.
Виктория состроила потешную гримаску и направилась на кухню. Дженнин последовала за ней.
— Я могу чем-нибудь помочь?
— Нет. Сегодня вечером вы должны капризничать, а я буду за вами ухаживать и во всем вам угождать. И не перечьте. — Виктория строго возвысила голос. — Это приказ.
Сядьте на диван — я вас позову, когда все будет готово.
Дженнин послушно вернулась в гостиную. Удивительно было видеть эту совсем юную белокурую девушку в роли хозяйки. При их первой встрече она произвела на Дженнин впечатление избалованной и легкомысленной прожигательницы жизни. Однако на поверку взбалмошная кузина Пола оказалась заботливой и человечной, и Дженнин невольно прониклась к ней искренней признательностью. И еще она решила, что Вики ей очень по душе.
За ужином они разговаривали ни о чем, непринужденно шутили и смеялись, причем ни одна из них не вспоминала об эпизоде, после которого Дженнин оказалась здесь.
Постепенно Дженнин окончательно успокоилась. Ей уже понравилось сидеть здесь, вдали от собственного дома, в тихом, уютном месте, где нечего бояться.
Виктория поведала Дженнин о том, что владеет целой сетью бутиков — модных магазинчиков — по всему Лондону. Дженнин прекрасно знала многие из них, поскольку, сама делала в них покупки. Покойный дедушка оставил Вики (а девушка попросила Дженнин называть ее именно так) скромную сумму денег, а мама и папа помогли ей наладить процветающий бизнес, о котором в свои годы и мечтать-то не смели.
Дженнин с удовольствием слушала веселую трескотню Вики. Ей и правда было приятно выслушивать откровения молодой и счастливой женщины, которая жила припеваючи, не зная забот и печали. Причем Дженнин нисколько не завидовала ей; напротив, она ловила себя на мысли, что привязывается к Вики все
