В карих глазах Рианон заиграли веселые огоньки.
– Предложила ему жениться на мне.
– Что?
По тону Лиззи невозможно было понять, изумлена она до крайности или готова расхохотаться.
– Я предложила ему жениться на мне, – повторила Рианон. Глаза ее сияли.
После паузы Лиззи спросила:
– И что он ответил?
– А ты как думаешь?
– Ну, судя по твоему поведению, сказал, что он готов, – ответила Лиззи. – Елки-палки, что ж ты раньше молчала?
– Потому что ты, моя милая, весь день была в таком идиотском настроении.
– Послушай, да какого черта ты ему предложила? То есть… А в общем-то почему бы и нет… Но, Рианон, ты мне даже не говорила, что у тебя есть такие планы.
– А у меня и не было таких планов, – возразила Рианон. – Просто вырвалось. Мы говорили по телефону, и вдруг… Черт подери, я уже и не помню, что именно я ему сказала. Наверняка что-нибудь оригинальное, вроде: “А давай поженимся”.
– А он?
Рианон рассмеялась. Она вдруг вспомнила, что сказал Оливер, и сердце ее учащенно забилось.
– Сначала молчание в трубке, – ответила она, – и за это время я несколько раз почувствовала, что умираю. А потом… потом он сказал: “Я не думал, что ты об этом заговоришь”.
Лиззи рассмеялась, стараясь скрыть от Рианон свою тревогу.
– Ну, Рианон, ты и выдала! – воскликнула она. – Нет, чтобы спросить: “Оливер, что все-таки с тобой творится и не впутался ли ты в какое-нибудь грязное дело?” Вместо этого ты говоришь: “Оливер, ты на мне женишься?” Молодец!
Глаза Рианон чуть сузились.
– Зря ты так катишь на него бочку, – ответила она. – Ты ему нравишься, сама знаешь, и, раз я собралась за него замуж, для меня важно, чтобы вы с ним поладили.
– Поладим, – кивнула Лиззи и поднялась. – Только очень тебя прошу: выясни, что происходит. Причем выясни прежде, чем брать на себя обязательства. Обещаешь?
– Лучше потом, – ответила Рианон, поправляя прическу. Лиззи, чуть поколебавшись, решила, что может позволить себе еще раз пристально взглянуть подруге в глаза.
– Хочешь сказать, – начала она, – что вы уже назначили дату регистрации?
– Ну, честно говоря, нет. – Рианон хихикнула. – Но должна тебе сказать, что ни он, ни я не хотим никакой шумихи, и поэтому мы решили, что зарегистрируемся при первом удобном случае, как только оба окажемся в Челси.
– Ах, мать твою, – сказала вполголоса Лиззи, – вы с этим типом не теряете времени даром. – Неожиданно глаза ее вспыхнули. – Значит, ты беременна!
– К черту. – Рианон искренне рассмеялась. – Я влюблена, вот и все.
Лиззи поморщилась.
– Ну, раз так, то давай поскорее отстреляемся, все отснимем, и тогда ты окажешься в его распоряжении.
Внезапно Лиззи охватил ужас перед перспективой, что Рианон, связав себя постоянными узами, станет для нее чужой. Она почувствовала и другое – совершенно необъяснимую тоску по Энди. Впрочем, это чувство она тут же постаралась от себя отогнать.
И только когда они с Рианон вошли в прохладный бар, где их поджидали Хью и Джек, Лиззи вдруг осознала, что тоскует действительно по Энди, а не по Ричарду.
Когда Рэнди Тикстон открыла застекленную дверь, в комнату ворвался рев прибоя – сегодня Атлантический океан был неспокоен. Рэнди на секунду задержалась у порога, осматриваясь. Она так волновалась, что не могла унять дрожь в руках.
Окна изящно обставленного номера в кейптаунском отеле выходили на песчаный пляж и залив Кампс- Бэй. Ветерок раскачивал ажурные занавески, а яркий солнечный свет придавал особый оттенок светло- зеленой и персиковой обивке мягкой мебели.
Из-за стены слышался плеск воды, это означало, что Оливер Магир принимает душ. Рэнди знала, что в ванной именно Магир, так как всего несколько минут назад сама видела, как он входит в отель, регистрируется, получает ключи. После этого она вслед за ним поднялась в лифте. По словам портье, Рианон и все остальные находились на съемках и должны были вернуться не раньше, чем часа через два.
Медленно, очень медленно поворачивая голову, Рэнди внимательно осматривала комнату в поисках портфеля. Если в портфеле алмаз, то замок почти наверняка заперт, но Строссен сообщил ей шифр, так что теперь ее беспокоило только то, что у Строссена неверная информация.
Сердце ухнуло куда-то вниз, когда на стуле возле телевизора она обнаружила портфель. Тикстон шагнула вперед, при одной мысли о том, что вот-вот предстоит к нему прикоснуться, почувствовала, что у нее вспотели ладони. Вдруг до нее дошло, что она перестала следить, по-прежнему ли льется в душе вода. Она застыла на месте и прислушалась. Все в порядке. Теперь надо действовать очень быстро…
