положили ноги на кофейный столик.
Рианон бросила взгляд на свой перстень и ощутила новый приступ тревоги. Ей захотелось переменить тему.
– Кстати, я тебе не говорила, что в июле собираются приехать Симпсоны?
Лиззи покачала головой:
– Нет. А зачем?
– Разве они когда-нибудь скажут? – усмехнулась Рианон. – Вот приедут, тогда и увидим. А ты знаешь, что Ричард Коупленд уходит в отставку?
– В четверг мы с тобой это подробно обсудили, – напомнила ей Лиззи.
Рианон досадливо поморщилась.
– Да-да, извини. Я зациклилась. Давай лучше поговорим о тебе. И мне лучше сосредоточиться на чем- нибудь действительно важном, а не сходить с ума, когда дело, может, яйца выеденного не стоит.
– А что обо мне? – Лиззи пожала плечами. – Я одна. Что тут еще сказать? Ничего, переживу.
Взгляды их встретились, и Рианон вдруг стало стыдно за то, что в последние два месяца она была скверным другом.
– Ты все еще тоскуешь по Ричарду?
Лиззи кивнула и заставила себя улыбнуться.
– Конечно, но это же естественно, – безмятежным тоном ответила она. – Хотелось бы получше справляться со своими настроениями. Иногда я так злюсь, что мне буквально хочется убить кого- нибудь.
Рианон с сочувствием смотрела на Лиззи.
– А ты не думала посоветоваться с врачом? – мягко спросила она.
– Много раз. Но знаешь, мне нужен скорее не врач, а близкий человек, с которым я могла бы делиться. Как с Ричардом, Ну, наверное, не так, как с ним. Нельзя искать просто замену, но я ведь живой человек… – Голос ее задрожал, и она удрученно заглянула в бокал.
Рианон с улыбкой смотрела на нее.
– Я полагаю, если бы Энди объявился, ты бы мне сказала?
Лиззи со вздохом откинулась на спинку дивана.
– Да, конечно. Мне сейчас хочется только одного: понять, почему он не отзывается. И вообще зря он тогда заговорил о том, чтобы я осталась с ним. Оказывается, какая-то глупая клеточка во мне отнеслась к его предложению всерьез.
– Интересно, – встрепенулась Рианон. – Выходит, ты передумала? Теперь ты хочешь быть с ним?
– Да иди ты к черту! – вспылила Лиззи. – Я этого не говорила. Я сказала: зря он полез со своим предложением, вот и все. Гнусно он со мной обошелся: заставил подумать, что я для него что-то значу, и забыл про меня, как только взлетел самолет. А я столько времени хнычу из-за мужчины, с которым переспала пару раз. Что ж, это только доказывает, в каком я отчаянии. Да, я в отчаянии, что скрывать. Мне плохо одной. Я как будто только наполовину живая. Не с кем поговорить, не с кем заняться чем-нибудь. Бывает, я с пятницы до понедельника ни единым словом ни с кем не перекинусь. После этого подпрыгиваю от звука собственного голоса. И не надо мне советовать почаще где-нибудь бывать, встречаться с людьми. Я пробовала. Еще хуже. Это неестественное общение, в нем есть что-то фальшивое. Я не хочу бывать там, где мне никто по-настоящему не рад. Да-да, никому не нужны одинокие женщины, тем более одинокие женщины моего возраста. Я лишняя, чувствую себя лишней. Ни мужа, ни детей, друзья меня забросили, а я потонула в жалости к себе, так что можешь открыть еще бутылку, чтобы я потонула окончательно. Вот так. – Лиззи усмехнулась и осушила бокал. – Тебе все еще интересно говорить обо мне?
Рианон не улыбалась, а только смотрела на Лиззи.
– Я и не знала, что тебе настолько тяжело.
Лиззи снова пожала плечами.
– А зачем тебе знать? Я и не хотела нагружать тебя своими проблемами, тем более сейчас. Да и чем ты можешь помочь? Кто вообще тут поможет? Ричарда нет, его не вернуть, а Энди… Один Бог знает, где он, и мне нет до него никакого дела.
– Есть. Это же видно.
– Нет. Он для меня – предлог, способ растравлять жалость к себе.
Рианон улыбнулась.
– Ты ведь по нему тоскуешь, – возразила она.
– Неправда. Я тоскую по Ричарду.
Рианон покачала головой:
– Не верится. Ты уже начинала приходить в себя. Ты успокаивалась. И опять впала в депрессию после Энди. Лиз, если бы ты осталась к нему равнодушной, эта история на тебя так не подействовала бы.
– Просто он первый после Ричарда мужчина, с которым я спала. Еще через месяц-два я и не вспомню, как его звали. Ну-ка, беги к телефону. Может, это Оливер.
Рианон уже подносила трубку к уху, горячо молясь про себя, чтобы это действительно оказался Оливер. Но звонила Иветта, модельер, которая занималась свадебным нарядом Рианон. Она сообщила, что намерена снабдить шляпу вуалеткой, а поля украсить кружевами, но если Рианон не понравится, то убрать все это – минутное дело.
