– Галина Казимир была самым испорченным и заброшенным ребенком из всех нас, – продолжала она. – У ее бабки были друзья во всем мире, особенно много в Штатах. На каждые каникулы она сплавляла внучку то одному, то другому. Галина имела все, о чем может мечтать девочка в ее возрасте, и даже больше. Последние несколько свободных дней она проводила с бабушкой, а потом возвращалась в школу. Каждый день она ждала от старухи письма. Галина восхищалась бабушкой и ненавидела ее. Она ее боялась, но плакала о ней по ночам. Когда графиня умерла, на Галину жалко было смотреть. Ей было тогда уже за двадцать; точнее, года двадцать два. В день похорон она закрылась в бабкиной спальне, задернула шторы и сидела в темноте. На спинках стульев были развешаны платья графини. Галина зарывалась в них лицом и рыдала. Я нашла ее там почти неделю спустя. Она умирала от голода и сходила с ума от горя.
– Бедняжка, – проговорила Лиззи. – А других родственников у нее не было?
– Насколько мне известно, нет. И многочисленных друзей графини Галина едва знала. Был, правда, какой-то старик из Америки; он прилетал на похороны. Но меня она не стала с ним знакомить, а когда я спросила, кто это такой, она сказала только, что ее бабушка ему однажды помогла. В общем, осталась совсем одна на свете – ни родных, ни друзей, кроме, разумеется, меня, хотя к тому времени прошло три или четыре года с тех пор, как мы виделись в последний раз. В восемнадцать лет она уехала в Штаты, кажется, в Лос-Анджелес. Я не уверена, потому что она ни разу не выходила на связь и приехала только на похороны бабушки.
– А потом еще раз, когда вы с Филиппом собирались пожениться, – добавила Лиззи.
Рианон горько улыбнулась.
– Это было много позже, – сказала она. – Она сообщила мне, что после нашей последней встречи разбогатела. Вроде бы ей оставил наследство именно тот старик, которого я видела на похоронах. Не знаю, так ли это. Галина часто лгала.
Лиззи поерзала на диване.
– Ну, было ли наследство или нет, сейчас она собирается замуж за человека, с которым ей вряд ли придется считать гроши.
Рианон улыбнулась:
– Знаешь, пять лет – как будто совсем недолго, хотя бывает, что пять лет – это целая жизнь. Она могла остаться такой, какой я ее помню, а могла стать совершенно другим человеком.
– Ставлю на то, что осталась прежней, – возразила Лиззи. – Люди редко меняются. Я даже больше скажу: она нахапала столько, что могла превратиться еще в большее чудовище.
– Чудовище? – переспросила Рианон.
– Судя по тому, что я услышала, мне вряд ли было бы приятно увидеть эту красавицу во сне, – ответила Лиззи.
Рианон наморщила нос.
– Может, ты и права, – вздохнула она. – Но пусть у Галины сложный характер, она все-таки достойна восхищения.
– Верю на слово, – отрезала Лиззи. – Ладно, как только ты мне скажешь, что решила ехать на свадьбу, я закажу билет в Йобург.
Во рту Рианон вмиг пересохло. Час воспоминаний был позади, и перед ней предстала жестокая действительность.
– Честное слово, я уверена, что тебе нужно позвонить Энди, прежде чем вылетать. – Она старалась быть рассудительной. – Кроме всего прочего, зачем зря тратить деньги?
– Благодарю за вотум доверия, – бросила Лиззи. Рианон засмеялась:
– Не сердись. Просто я потрясена тем, что ты, оказывается, до сих пор испытываешь к нему такие чувства и готова на такие поступки. По-моему, это абсурд. Хотя… Сейчас все происходящее – абсурд. Куда ты?
– За ведром, – ответила Лиззи. Рианон моргнула.
– Да что я такого сказала? – крикнула она вслед подруге, но та уже скрылась в кухне.
– Ничего. Просто пора прибраться.
Рианон поднялась и тоже вышла в кухню.
– Я тебя точно ничем не обидела?
– Железно. – Лиззи рассмеялась. – Не надо быть такой ранимой. Так где мусорное ведро?
– Под раковиной. А знаешь, о ком я думала ночью?
– О ком?
– О Рамоне. Ну помнишь, тот парень, который выручил меня в Марракеше?
– Ах да, конечно. – Интерес Лиззи немедленно вспыхнул. – А что, он напомнил о себе?
– Нет. Ни слова. Я до сих пор понятия не имею, кто он.
Лиззи улыбнулась:
– Послушай, в “Хочу все знать” ты могла бы дать сто очков вперед Лоис Лейн. Он что, носит трусы поверх брюк?
– Очень смешно, – заметила Рианон ледяным тоном. Подруга напомнила ей: она в “Хочу все знать” уже никто.
– Но он же повел себя как супермен, – воскликнула Лиззи. – А судя по тому, что ты говоришь, в нем есть что-то от соглядатая.
