силуэта на окне. Он увидел, как насекомое подняло два щупальца и медленно качнуло ими из стороны в сторону.
Это послужило своеобразным сигналом. Пауки начали карабкаться на кровать, послышались все те же тихие звуки. Они забирались на Дэна, медленно, волна за волной, продвигаясь вперед.
Он почувствовал нестерпимую колючую боль в руках, в ногах, животе и даже на лице. Его веки налились тяжестью, он попытался закрыть глаза, но чувствуя мучительную боль, не смог этого сделать. Он обезумел от страданий, но не мог пошевелиться, он был не в силах даже поднять руку.
Прежде чем пауки оплели его лицо и он потерял сознание, Дэн увидел как черное существо сползло с подоконника и тихо исчезло в полутьме коридора…
Когда утреннее солнце проникло сквозь открытое окно в спальную комнату, отбрасывая тень на декоративную розу у противоположной стены, не было видно ни насекомых, ни паутины. Только скелет, с обрывками одежды, висящими на костях, глядел пустыми глазницами в потолок. Зловещая тишина вновь царила вокруг имения Дрэгона.
Глава вторая
Джон Марфи возбужденно смотрел на нескончаемый ряд огней вдоль дороги. Его желудок свело, как будто он страдал от гриппа. Он был обеспокоен более чем когда-либо в своей жизни. Все зашло слишком далеко. Он находился в ситуации, которую уже не мог сам контролировать, ничего уже нельзя было сделать.
Он ехал на машине по грунтовой дороге Лондон — Кент, рассчитывая через час прибыть на место. Неожиданно начался сильный ливень. Мощные потоки грязи размывали дорогу. Вечером, за несколько миль от машины Марфи перевернулся грузовик с лесоматериалами, перегородив движение. Возникла пробка.
В сердцах он вытер ветровое стекло рукавом рубашки и закурил сигарету, глубоко затягиваясь. Последние месяцы он выкуривал по шесть сигарет в день, хотя понимал, что этим медленно губит свое здоровье.
Все еще нервничая, он достал из кармана серебряную флягу с жидкостью, отхлебнул виски, но это не успокоило.
Пепел от сигареты упал ему на брюки, он машинально стряхнул его.
Марфи взглянул на часы и отметил, что пройдет по крайней мере часа два, прежде чем он попадет домой — в небольшой поселок на юге Кента. Элисон, его жена, подвергнет его настоящему допросу. Он подумал о ее нескончаемых вопросах, неизменном сарказме. Все это выводило его из себя.
В родном поселке Марфи имел собственный гараж. Он никогда не испытывал особой нужды в деньгах, гараж давал приличную прибыль. Когда ему было двадцать лет, он женился на Элисон. В то время он только открывал свое дело, подбирая постоянных клиентов.
В основном, Джон Марфи был доволен судьбой. Они купили дом, завели хорошие знакомства в обществе. Не имея детей, могли проводить время в свое удовольствие. До сих пор он оставался привлекательным мужчиной. Джон любил повторять: 'Я — рабочий человек и я останусь им всю свою жизнь'. Мнение Элисон его не интересовало.
Элисон и ее семья считали, что она вышла замуж за человека ниже ее по положению в обществе. Ее отец был управляющим банком в соседнем городке. Элисон познакомилась с Джоном, когда тот еще не демобилизовался, и позднее, приводя горькие аргументы в очередной ссоре, она говорила: 'Я полюбила тогда не тебя, а твою форму'. Очень привередливо она следила за чистотой в доме и была готова вытирать пыль через каждые пять минут. Неспособная иметь детей, она заполняла пустоту жизни участием в различных комитетах и благотворительных организациях, но ей никак не удавалось привлечь к подобной деятельности мужа. 'Это не моя стихия, дорогая', — говорил он ей.
Их супружеская жизнь протекала тихо и размеренно. Еще в первые годы совместной жизни секс превратился для них в регулярную обязанность по средам ночью, в воскресенье по утрам (выбирала Элисон), о чем Элисон по секрету поделилась со своей подругой Бэтти. Вскоре и эти отношения прекратились. Теперь они спали в раздельных спальнях, и казалось, вся страсть Элисон перенеслась на их дом, который она каждый год обставляла по-новому.
Нельзя было сказать, что Элисон лишена привлекательности. Невысокого роста, с длинными темными волосами и пышной фигурой, она не нуждалась ни в какой косметике. У нее были красивые карие глаза и маленький нежный рот. Единственным ее недостатком, по мнению Марфи, была склонность к полноте. Конечно, она имела отвратительный характер: часто придиралась по мелочам, ворчала по поводу чистоты в доме, раздражалась из-за его опозданий. Но Марфи понимал, что выбор мог оказаться еще хуже. С тех пор как с сексом было покончено, ему ни разу не пришло в голову попытать счастья на стороне. Для Джона Марфи комфорт и спокойствие, значили слишком много, что бы рисковать этим ради минутного удовольствия. До последнего времени Джона в общем и целом устраивала его судьба. Он успокаивал себя тем, что, если даже не испытывает любви к своей жене, то, по крайней мере, находится с ней в добрых дружеских отношениях.
Но несколько месяцев назад Джон повстречал Марианну Хэндерсон. Однажды поздно ночью в его автомастерскую поступил вызов. Недалеко от поселка на дороге сломалась машина. Джон поехал посмотреть, что случилось. Это было летом, и ночь стояла теплая. В свете фар своей машины Джон увидел небольшой спортивный автомобиль. Он слегка удивился — сначала ему показалось, что за рулем сидит девушка-подросток.
Подойдя поближе, он понял, что ошибся. Ей было около тридцати. Ее волосы, почти черные, были подстрижены по последней моде — коротко и пышно. На ее прекрасном овальном лице он заметил со вкусом, как в журналах мод, наложенную косметику, синие глаза, маленький, слегка курносый нос, и полные чувственные губы, дополняли впечатление. На ней были сиреневого цвета слаксы и джемпер. Он подумал, что это дорогие вещи. Она благодарно улыбнулась, когда он выходил из машины. 'Я вам очень признательна. Я думала, пропаду здесь'. Голос был низкий, грудной, чуть с хрипотцой. Одним словом, шикарный голос.
Марфи занялся ремонтом. Поломка была небольшая, и он легко с ней справился. Как всегда, стараясь заработать как можно больше денег, он предложил перегнать машину в свой гараж для полного техосмотра.
— О, конечно, — кивнула она. Но не могли бы вы осмотреть ее у нас дома. У нас с мужем коттедж в соседнем поселке. Я очень плохо ориентируюсь и могу заблудиться, — попросила она, улыбаясь одними глазами.
Марфи отвел глаза, смутившись от такой просьбы.
— Хорошо, можно и так, — пробормотал он и записал адрес.
В ту ночь он не мог заснуть. Он думал о Марианне, ее привлекательности, ее чувственности, о том, что когда они прощались, она задержала его руку на мгновение дольше, чем было необходимо. Он чувствовал себя возбужденным и подавленным одновременно. Возбужденным, от того что считал себя обделенным в этой области, и подавленным, так как никогда не попадал в подобные ситуации и боялся последствий. Боялся, что Элисон станет все известно.
На следующий день Марианна была одна. Муж, по ее словам, уехал в Лондон. Для вида он повозился с машиной, поковырялся в карбюраторе, проверил зажигание. Когда мотор заработал равномерно, он спросил, где можно вымыть руки. Она провела его в ванную комнату, стала в дверях и рассеянно смотрела, как он оттирает свои руки.
— Вы женаты? — поинтересовалась она.
Он кивнул.
— Счастливы?
— Насколько может быть счастлив человек…
— Хотите переспать со мной — улыбнулась она.
Он ожидал этого, но постарался не выдать себя. — Почему бы и нет? — он рассмеялся, но сердце его сильно забилось. В спальне она быстро разделась и остановилась перед ним. Ее груди имели прекрасную
