отказался, так как уже курил свою. Он тоже закурил. Со двора донесся звук мотоциклетного мотора.
— Ты, конечно, слышал о Фрэнке, — сказал я.
— Да, — ответил он, затягиваясь. — Плохо дело.
— Ты так считаешь? — спросил я.
— Естественно, — сказал он.
— А что тебе об этом известно? — поинтересовался я.
— Что мне известно об этом?
— Именно.
— То, что я прочитал в газете. Это мне и известно. То же, что и всем остальным.
— Альберт, хватит вешать мне лапшу на уши. Ты знаешь, что с Фрэнком разделались намеренно.
Альберт посмотрел мне прямо в глаза.
— Очень интересное замечание, — сказал он.
— Выразимся иначе: если Фрэнка убили, ты должен знать об этом. Правильно? Ведь ты же узнал о том, что я в городе. И о том, что я не уеду, пока все не выясню. А я уверен, что Фрэнка убили. Вот такая логика.
Альберт выдохнул большой клуб дыма.
— И не важно, Альберт, захочешь ты рассказать мне что-нибудь или нет, — продолжал я. — Я пойму тебя. Но сделай мне одно одолжение. Не изображай из себя недоумка.
Альберт покосился в сторону Люсиль и Грир. Он понял, что беспокоиться нечего: шум телевизора и болтовня женщин перекрывали все звуки вокруг.
— Джек, — сказал он, — просто кое-что мне показалось немного странным. Учитывая, что я хорошо знал Фрэнка. Например, обстоятельства. Но если бы я действительно знал наверняка, то мне, сам понимаешь, было бы трудно рассказать тебе об этом.
Молчание.
— Альберт, кто это был? — спросил я.
Альберт продолжал смотреть на меня и молчал.
— Ладно, — сказал я. — Не буду больше расспрашивать тебя.
Я закурил новую сигарету.
— Скажи мне вот что: на кого сейчас работает Торпи?
Альберт затянулся.
— Торпи? — повторил он. — Торпи со сталелитейного?
— Торпи со сталелитейного.
— А разве он работает не на себя?
— Ну откуда же мне знать.
Альберт сделал вид, будто пытается вспомнить, когда он в последний раз слышал о Торпи.
— Нет, — наконец проговорил он, — он все еще работает на себя. Я слышал об этом примерно полгода назад.
Я пристально посмотрел на него.
— Угомонись, Джек, — сказал Альберт. — Насколько мне известно, Торпи все еще работает на себя.
— Тогда какого черта ему вдруг понадобилось разыскивать меня?
— Возможно, он хочет что-то сказать тебе.
— Чтоб ему провалиться! Помнишь тот скандал у Скегги?
Альберт молчал почти минуту.
— В таком случае он, вероятно, хочет добраться до тебя прежде, чем ты доберешься до него.
— Зачем такой мелкой сошке, как Торпи, могло понадобиться убить Фрэнка? К тому же у него для этого кишка тонка. Он такой трус, что писается от одного взгляда.
Альберт пожал плечами.
— Не знаю, Джек, — сказал он.
— Знаешь, Альберт, — возразил я. — Я и не ждал, что ты расскажешь мне, поделишься своими соображениями. Зато Торпи другой. Так на кого он работает?
— Я же сказал тебе, Джек. Насколько мне известно, он работает на себя.
— Насколько тебе известно, — повторил я. Я встал и выбросил окурок в камин.
— Что ж, спасибо, Альберт. Ты очень помог мне. Дай знать, когда я смогу отплатить тебе за услугу.
Альберт придал своему лицу усталое выражение.
— Думай, что хочешь, Джек, — проговорил он. — Я не могу рассказать тебе то, что не знаю.
— Верно, Альберт, — кивнул я.
И пошел к двери.
— Не забывай заглядывать, — сказал Альберт, — когда снова будешь в городе. Вспомним былые деньки.
— Обязательно, — пообещал я.
— Спокойной ночи, спокойной ночи, спокойной ночи, — прокричала девочка.
Я закрыл за собой дверь.
Клуб был переполнен. Старики увлеченно играли в домино. Молодежь атаковала шесть мишеней для дротиков. Музыка, пение и женщины отсутствовали. Присутствовали только плохое освещение, хорошее темное пиво, дощатый пол и барная стойка, украшенная несколькими пивными бочонками, выставленными в ряд.
Я огляделся. Тот, ради кого я сюда пришел, сидел в том же углу, где я видел его в последний раз.
Я пробрался к его столику. За столиком, кроме него, больше никого не было.
Его можно было бы назвать худым, если бы не объем живота. Сидр и «Гиннес» превратили его брюхо в аэростат, который нависал над краем стула и, казалось, вот-вот упадет, если не подставить подпорку. Он сидел, поставив между ног тросточку и положив обе руки на ручку. Его глаза за очками в золотистой металлической оправе были мертвыми. Его язык время от времени высовывался изо рта и быстро пробегал но губам, как колюшка, снующая под водой. Пахло от него тем, что он пил.
Я сел рядом с ним.
— Роули, что тебе известно? — спросил я.
Его язык скользнул по губам.
— А что ты хочешь знать? — спросил он.
— Кто убил Фрэнка, — ответил я.
— Зеленый змий, — ответил старина Роули. — Вот что я слышал.
Он поправил очки.
— Эта информация была бы ценной, если бы ты знал наверняка, — сказал я.
— Я не знаю, Джек, — сказал старина Роули. — Не знаю.
— Представь, сколько порнухи ты мог бы купить, будь у тебя деньги, — сказал я.
— Ничего не знаю о Фрэнке, — повторил он, но его глаза немного оживились.
— Но ведь ты догадываешься, что там есть что знать, правда?
— Джек, всегда есть что знать.
— Ладно, — сказал я. — На кого сейчас работает Торпи?
Он не ответил.
— Несколько фунтов, — напомнил я. — Журналов хватит надолго.
Он отпил из своей кружки.
— Торпи?
— Торпи.
— Иногда Рейнер платит ему за мелкие поручения, — ответил старый Роули. — Во всяком случае, я так слышал.
— Рейнер?
