это так — да поможет тебе Господь. А ведь я выясню, так ли это. Однако не исключено, что ты ничего не знаешь. Возможно, тебе известно только то, что тебе дали пачку пятерок за порученную работу. И вот я хочу, чтобы ты сказал мне, кто дал тебе деньги. Торпи посмотрел на меня.
— Не могу, Джек, — сказал он. — Ну не могу.
— Можешь, Торпи.
— Честное слово, приятель. Не могу.
— Давай рассказывай. Ты сам знаешь, что это будет на пользу.
Он уставился в пол и покачал головой.
— Торпи, ты имеешь к этому какое-то отношение? — спросил я.
— К чему?
— К Фрэнку.
— К чему?
— Ты был там?
— Когда?
— Когда они вливали виски ему в глотку?
— Что?
— Ты держал бутылку?
— Что?
В дверь постучали. Я кивнул Кейту. Он впустил ее. Она несла поднос.
— Ты хорошо повеселился, когда он сблевывал виски с той же скоростью, с которой ты вливал его?
Торпи изумленно уставился на меня.
— Наверное, хохотал до упаду, когда отпустил ручник и машина Фрэнка покатилась вниз с холма?
У Торпи затряслась голова.
— А потом, когда машина проскочила через живую изгородь, вы пустили бутылку по кругу, верно? Ту самую бутылку, из которой вливали в него виски?
— Джек, я не знаю, о чем ты говоришь, — сказал Торпи.
— Зато я знаю, — уверенно заявил я.
Я вскочил с кровати, схватил Торпи за небритый подбородок и толкнул его на стул.
— Я, Торпи, говорю о своем брате. Вот о чем я говорю. Так что отвечай на мои вопросы, иначе…
Торпи смотрел мне в лицо. Я врезал ему, и он, прикрыв голову руками, взмолился:
— Не надо, Джек. Не надо.
— Кто убил его, Торпи?
— Не знаю, не знаю.
— Но ты же знаешь, что его убили.
— Нет. Нет.
— Кто поручил тебе выпроводить меня?
Он замотал головой. Я еще раз ударил его по склоненной голове. Звук удара разнесся по комнате.
— Не бей меня, Джек, — проговорил он.
— Тогда ответь нам.
— Ладно, ладно, — сказал Торпи, — отвечу.
Я отошел на шаг. Он продолжал скрючившись сидеть на краешке стула.
— Брамби, — произнес Торпи. — Он дал нам денег. Но больше я ничего не знаю. Честное слово.
— Что он тебе сказал?
— Велел только выяснить, где ты находишься, и убедиться, что ты сел на двенадцатичасовой поезд.
— И это все?
— Все. Честное слово, Джек.
— А ребята знают, откуда деньги?
— Нет, только я.
Я вернулся к кровати и сел.
— Брамби, да? — сказал я.
— Ради бога, не говори ему, что я рассказал тебе, Джек. Пожалуйста.
— Значит, сейчас ты на него работаешь? — спросил я.
— Нет, — ответил Торпи, — выполняю разовые поручения.
— А в последнее время он не платил тебе за некое поручение? К примеру, в прошлое воскресенье?
— Честное слово, Джек, это все. Честное слово.
Я глотнул из бутылки. Моя хозяйка все еще стояла у двери с подносом в руках.
— Ах, как здорово, — сказал я. — Как раз то, что нам нужно. Чашечка хорошего чаю.
От ее былого негодования не осталось и следа. Она поставила поднос на комод и принялась разливать чай.
— Брамби, — повторил я.
— Мне можно идти? — спросил Торпи.
— Нет, черт побери, нельзя, — отрезал я.
— Кто такой Брамби? — спросил Кейт.
— Клифф Брамби? — сказал я. — Ты когда-нибудь был в «Клиторпс»? — Кейт кивнул. — Заходил в галерею игровых автоматов и бросал монетку в автомат?
— Да, — ответил Кейт.
— Так вот, наверняка этот автомат принадлежит Брамби. Не исключено, что и вся галерея. Верно, Торпи?
Торпи не ответил.
— Торпи, а где теперь обретается Клифф?
Без ответа.
— Торпи?
— Найдешь его в «Клубе консерваторов». Он бывает там почти каждую пятницу. Играет в снукер.
— А где он живет?
— У него дом в Бернхеме.
— Адрес?
Без ответа.
— Торпи?
— Дом называется «Черепичная крыша». Он построил его примерно год назад.
— Понятно, — сказал я. — Большое спасибо.
Моя хозяйка подала мне чашку чаю.
— Огромное спасибо, миссис Гарфут. Или вы позволите называть вас Эдна?
— Если вы объясните мне, что здесь, черт побери, происходит. Ведь это как-никак мой дом.
Я налил в чай немного виски и помешал.
— Да, — сказал я. — Вы, Эдна, отлично проявили себя в сложившейся ситуации. Поверьте мне.
— Не пытайтесь умаслить меня. Ближе к делу.
Я отпил чаю и встал.
— Сейчас я ничего не могу объяснить, — сказал я. — Мне нужно ненадолго уйти. Кейт обрисует вам картину.
— Кейт?
— О, — сказал я, надевая куртку, — прошу прощения. Эдна, это Кейт. Кейт, это Эдна.
— А кто сказал, что он останется здесь? — недовольно спросила хозяйка.
— Ну, ведь ему придется, не так ли? Пока я не вернусь. Проследи, чтобы Торпи не выходил из комнаты и никуда не звонил.
— Подонок, — проговорил Торпи.
